Байки
Спросили тут меня намедни, не случалось ли со мной чего нибудь мистическое? Я задумался, стал вспоминать, и не вспомнил ничего. Чудеса – да. Чудеса случались, и довольно часто. А вот насчет мистики – нет, не припомню.
- А чудо – это разве не мистика? – опять спрашивают меня.
- Нет, конечно! Чудо, оно и есть чудо. А мистика… Откуда ж я знаю, если она со мной не случалась никогда?
- А как же ты тогда различаешь, чудо это или мистика?
Я задумался. Вот когда с тобой происходит что-то необычное, ты сразу понимаешь, что это такое, чудо это или не чудо. А вот так просто объяснить… Даже не знаю. Ну, наверное, так. Чудо – это что-то обязательно хорошее, от бога, светлое, доброе. А вся прочая нелепая хрень – это мистика.
Ну, вот например: гулял я однажды рано утром по Ваганькову.
А и ничего странного. Я тогда в Москве еще не жил, а приезжал по делам. А в Москве все дела начинаются часов с десяти. А поезд приходит в шесть. Ну, и куда провинциалу в такую рань податься? Вот как только метро откроется, я вещи в багаж, и на Ваганьково. Всё остальное-то всё равно закрыто.
А в семь утра на Ваганьково хорошо. Тихо. Нет никого. Только собаки выскочат, которые там у сторожки живут, посмотреть, кто пришел. Я им сахар из кармана достану, который раньше в поездах к чаю давали. Я чаю-то много пью, но без сахара. Так что сахара у меня полный карман. Разломлю упаковки, собак угощу по очереди, и иду себе гулять тихонько.
И вот в тот раз. У Высоцкого постоял, потом пошел к Енгибарову. Как обычно. И вот у Енгибарова-то, у могилки, потерял рубль. Я почему знаю, что у Енгибарова? Я когда сахар собакам доставал – рубль был. Я его выронил случайно и сунул в карман, где сигареты. Еще подумал - обязательно ведь потеряю рубль. Как в воду глядел.
А у меня с собой и было-то в двух карманах: сигареты, рубль и два пятака на метро. Всё остальное в камере. Рубль и тот - так, на всякий случай. Куда в семь утра тратить-то? Провинциалу в Москве с пустыми карманами как-то спокойнее. А паспортов тогда с собой еще не носили.
Вот, значит, я у Енгибарова постоял, покурил, а пропажу рубля уже у Есенина обнаружил. Когда второй раз закуривал. Значит, у той могилки и обронил, как пачку доставал. Больше никак.
И вот я помню, совсем не расстроился. Денег ведь всегда жалко? А тут я чего-то подумал так. Могилка Енгибарова же не на центральной аллее. Значит, туда случайный человек не забредет. А только если кто специально пойдет. А плохой человек к Енгибарову не пойдет. Плохие люди вообще не знают, кто это такой. Ну, а найдет хороший человек в семь утра мой рубль? Кому от этого хуже?
Может, конечно, это я так себя успокаивал. А с другой стороны, если бы я расстроился из-за этого рубля, я бы сразу пошел обратно посмотреть. Народу-то нет никого. Но я еще у Есенина постоял, покурил, и дальше уж пошел. К Далю туда, мимо колумбария, к Миронову, к другим хорошим людям.
А на обратном пути, это уж часа через полтора, дай думаю, всё-таки зайду, гляну. И точно. Издали еще вижу – лежит мой рубль. Ну надо же. Я еще оглянулся так, нет ли кого поблизости. Всё ж таки хоть и свой рубль, а как-то неловко. И я так неспеша, типа гуляю, подошел, на памятник смотрю, а сам быстренько воровато присел, рубль свой хвать не глядя, и в карман.
И пошел. А у самого аж уши от стыда горят. Так стыдно свой рубль поднимать. А время-то уж смотрю – ого! На кладбище время вообще незаметно летит. Надо, думаю, позвонить туда, куда я по делам-то приехал.
А там как раз у кладбища, за воротами, автоматы, две штуки. По карманам хлоп, а у меня двушки нет! Вот беда. Где, думаю, двушку бы взять? А тут мужик какой-то мимо идет. Я говорю:
- Мужик, дай двушку, позвонить очень надо. Я тебе пятак дам.
И руку в карман, и вытаскиваю горстью всё что там есть – сигареты, рубль этот сверху скомканный и два пятака. Ну, что бы показать, что я, мол, не просто так попрошайничаю, что действительно у меня есть. И пятак-то мужику протягиваю. Мужик говорит:
- Не нужен мне твой пятак. У меня свой пятак есть. Сигаретку дай лучше. Чья Прима?
- Ярославская.
- Приезжий, значит.
- Почему это сразу приезжий?
- На лбу потому что у тебя написано. Нету у нас ярославской примы. Не продают.
Мужик сигаретку взял, прикурил, затянулся, вкус распробовал, кивнул, и дает мне двушку. Я ему опять свой пятак. Мужик говорит:
- Эх, деревня. Соль, спички, и двушку – не одалживают. Так дают. Без возврата.
И пошел. А я про соль-то со спичками всегда знал. А про двушку откуда? Если я таксофон первый раз в Москве только и увидел. А мужик еще мне так через плечо:
- Смотри, деньги не потеряй, деревня. Аккуратнее тут с такими деньгами-то надо. Это ж не рупь!
Я не понял, в руку-то глядь, а в руке, на пачке сигарет, под большим пальцем, точно не рубль. Разворачиваю - пятьдесят рублей одной бумажкой. Ну ни фига-ж себе! Вот так чудеса!!!
Представляете? И тут происходит второе чудо. Звоню, куда надо. А мне говорят: извини, дорогой. Тут у нас такая фигня, форс мажор. Короче – никаких дел сегодня. Вот так дела! И ехать уже никуда не надо. Представляете? А впереди еще целый день в Москве! Красота!
Ну и поехал я к друзьям на Арбат пять червонцев пропивать. А как? Бабка говаривала - дармовые деньги в прок не пойдут. Надо такие деньги в церковь снести. А дед наказывал: найдешь деньги, попам не носи! Лучше пропей!
Хотя тут ситуация двоякая. С одной стороны: вроде и не нашел. Это ведь мой рубль был. Уж как он в пятьдесят превратился – неважно. Чудо, оно на то и чудо, что недоступно простому пониманию. С другой стороны: не было ведь их у меня до этого – значит, не мои. Или отдай, или пропей.
Даааа… На пять червонцев в те годы можно было хорошо погулять. С другой стороны, нет таких денег, которые нельзя было бы в один день пропить с хорошими людьми на Арбате. Ныне, присно, и во веки веков. Аминь.
Ну и погуляли. Вечером меня без билета к знакомому проводнику загрузили как чурку, дали ему денег, водки, наказали разбудить, опохмелить, и ссадить где положено.
Ну и гостинцев с собой, конечно. Колбаса там, апельсины, Явы два блока, конфеты в коробках. Потому что ты мог быть последним раздолбаем и пьяницей, и приехать домой без штанов. Но приехать из Москвы без гостинцев, такого даже и представить нельзя было.
Ну вот и скажите, дорогие мои. Вот то, что мой рубль обернулся полтинником – не чудо? Чудо. Как есть самое настоящее. А вот если бы другая ситуация? Если бы, к примеру, мои пятьдесят рублей превратились каким-то образом в рубль? А? А вот это как раз и была бы самая что ни на есть мистика.
Да, вот такие дела. А ведь совсем не это хотел рассказать. Ведь хотел рассказать как раз про мистику. Да, со мной не случалось (свят,свят,свят), но вот со знакомыми – пару раз было. Это когда глаза по пять копеек и «Ох, со мной щас такое случилась, ты не поверишь!»
Но это теперь уж в следующий раз.
https://zen.yandex.ru/media/raketchik/pro-chudo-i-mistiku-5d156f45ce50f400ad40251b
- А чудо – это разве не мистика? – опять спрашивают меня.
- Нет, конечно! Чудо, оно и есть чудо. А мистика… Откуда ж я знаю, если она со мной не случалась никогда?
- А как же ты тогда различаешь, чудо это или мистика?
Я задумался. Вот когда с тобой происходит что-то необычное, ты сразу понимаешь, что это такое, чудо это или не чудо. А вот так просто объяснить… Даже не знаю. Ну, наверное, так. Чудо – это что-то обязательно хорошее, от бога, светлое, доброе. А вся прочая нелепая хрень – это мистика.
Ну, вот например: гулял я однажды рано утром по Ваганькову.
А и ничего странного. Я тогда в Москве еще не жил, а приезжал по делам. А в Москве все дела начинаются часов с десяти. А поезд приходит в шесть. Ну, и куда провинциалу в такую рань податься? Вот как только метро откроется, я вещи в багаж, и на Ваганьково. Всё остальное-то всё равно закрыто.
А в семь утра на Ваганьково хорошо. Тихо. Нет никого. Только собаки выскочат, которые там у сторожки живут, посмотреть, кто пришел. Я им сахар из кармана достану, который раньше в поездах к чаю давали. Я чаю-то много пью, но без сахара. Так что сахара у меня полный карман. Разломлю упаковки, собак угощу по очереди, и иду себе гулять тихонько.
И вот в тот раз. У Высоцкого постоял, потом пошел к Енгибарову. Как обычно. И вот у Енгибарова-то, у могилки, потерял рубль. Я почему знаю, что у Енгибарова? Я когда сахар собакам доставал – рубль был. Я его выронил случайно и сунул в карман, где сигареты. Еще подумал - обязательно ведь потеряю рубль. Как в воду глядел.
А у меня с собой и было-то в двух карманах: сигареты, рубль и два пятака на метро. Всё остальное в камере. Рубль и тот - так, на всякий случай. Куда в семь утра тратить-то? Провинциалу в Москве с пустыми карманами как-то спокойнее. А паспортов тогда с собой еще не носили.
Вот, значит, я у Енгибарова постоял, покурил, а пропажу рубля уже у Есенина обнаружил. Когда второй раз закуривал. Значит, у той могилки и обронил, как пачку доставал. Больше никак.
И вот я помню, совсем не расстроился. Денег ведь всегда жалко? А тут я чего-то подумал так. Могилка Енгибарова же не на центральной аллее. Значит, туда случайный человек не забредет. А только если кто специально пойдет. А плохой человек к Енгибарову не пойдет. Плохие люди вообще не знают, кто это такой. Ну, а найдет хороший человек в семь утра мой рубль? Кому от этого хуже?
Может, конечно, это я так себя успокаивал. А с другой стороны, если бы я расстроился из-за этого рубля, я бы сразу пошел обратно посмотреть. Народу-то нет никого. Но я еще у Есенина постоял, покурил, и дальше уж пошел. К Далю туда, мимо колумбария, к Миронову, к другим хорошим людям.
А на обратном пути, это уж часа через полтора, дай думаю, всё-таки зайду, гляну. И точно. Издали еще вижу – лежит мой рубль. Ну надо же. Я еще оглянулся так, нет ли кого поблизости. Всё ж таки хоть и свой рубль, а как-то неловко. И я так неспеша, типа гуляю, подошел, на памятник смотрю, а сам быстренько воровато присел, рубль свой хвать не глядя, и в карман.
И пошел. А у самого аж уши от стыда горят. Так стыдно свой рубль поднимать. А время-то уж смотрю – ого! На кладбище время вообще незаметно летит. Надо, думаю, позвонить туда, куда я по делам-то приехал.
А там как раз у кладбища, за воротами, автоматы, две штуки. По карманам хлоп, а у меня двушки нет! Вот беда. Где, думаю, двушку бы взять? А тут мужик какой-то мимо идет. Я говорю:
- Мужик, дай двушку, позвонить очень надо. Я тебе пятак дам.
И руку в карман, и вытаскиваю горстью всё что там есть – сигареты, рубль этот сверху скомканный и два пятака. Ну, что бы показать, что я, мол, не просто так попрошайничаю, что действительно у меня есть. И пятак-то мужику протягиваю. Мужик говорит:
- Не нужен мне твой пятак. У меня свой пятак есть. Сигаретку дай лучше. Чья Прима?
- Ярославская.
- Приезжий, значит.
- Почему это сразу приезжий?
- На лбу потому что у тебя написано. Нету у нас ярославской примы. Не продают.
Мужик сигаретку взял, прикурил, затянулся, вкус распробовал, кивнул, и дает мне двушку. Я ему опять свой пятак. Мужик говорит:
- Эх, деревня. Соль, спички, и двушку – не одалживают. Так дают. Без возврата.
И пошел. А я про соль-то со спичками всегда знал. А про двушку откуда? Если я таксофон первый раз в Москве только и увидел. А мужик еще мне так через плечо:
- Смотри, деньги не потеряй, деревня. Аккуратнее тут с такими деньгами-то надо. Это ж не рупь!
Я не понял, в руку-то глядь, а в руке, на пачке сигарет, под большим пальцем, точно не рубль. Разворачиваю - пятьдесят рублей одной бумажкой. Ну ни фига-ж себе! Вот так чудеса!!!
Представляете? И тут происходит второе чудо. Звоню, куда надо. А мне говорят: извини, дорогой. Тут у нас такая фигня, форс мажор. Короче – никаких дел сегодня. Вот так дела! И ехать уже никуда не надо. Представляете? А впереди еще целый день в Москве! Красота!
Ну и поехал я к друзьям на Арбат пять червонцев пропивать. А как? Бабка говаривала - дармовые деньги в прок не пойдут. Надо такие деньги в церковь снести. А дед наказывал: найдешь деньги, попам не носи! Лучше пропей!
Хотя тут ситуация двоякая. С одной стороны: вроде и не нашел. Это ведь мой рубль был. Уж как он в пятьдесят превратился – неважно. Чудо, оно на то и чудо, что недоступно простому пониманию. С другой стороны: не было ведь их у меня до этого – значит, не мои. Или отдай, или пропей.
Даааа… На пять червонцев в те годы можно было хорошо погулять. С другой стороны, нет таких денег, которые нельзя было бы в один день пропить с хорошими людьми на Арбате. Ныне, присно, и во веки веков. Аминь.
Ну и погуляли. Вечером меня без билета к знакомому проводнику загрузили как чурку, дали ему денег, водки, наказали разбудить, опохмелить, и ссадить где положено.
Ну и гостинцев с собой, конечно. Колбаса там, апельсины, Явы два блока, конфеты в коробках. Потому что ты мог быть последним раздолбаем и пьяницей, и приехать домой без штанов. Но приехать из Москвы без гостинцев, такого даже и представить нельзя было.
Ну вот и скажите, дорогие мои. Вот то, что мой рубль обернулся полтинником – не чудо? Чудо. Как есть самое настоящее. А вот если бы другая ситуация? Если бы, к примеру, мои пятьдесят рублей превратились каким-то образом в рубль? А? А вот это как раз и была бы самая что ни на есть мистика.
Да, вот такие дела. А ведь совсем не это хотел рассказать. Ведь хотел рассказать как раз про мистику. Да, со мной не случалось (свят,свят,свят), но вот со знакомыми – пару раз было. Это когда глаза по пять копеек и «Ох, со мной щас такое случилась, ты не поверишь!»
Но это теперь уж в следующий раз.
https://zen.yandex.ru/media/raketchik/pro-chudo-i-mistiku-5d156f45ce50f400ad40251b