Супружеский долг
Есть у меня знакомый по имени Дитрих, добропорядочный бюргер, чуть за
сорок, в браке десять лет, двое милых истинных арийцев дошкольного
возраста, ну и, само собой, брюшко и залысины прилагаются. Женат на
чешке, на восемь лет его моложе.
А тут как раз в пятницу вечером ко мне заезжают наши общие старые
знакомые, черт знает сколько не виделись, да и вообще, народ
замечательный. Дитрих уже предупрежден, однако, до сих пор ответа так и
не дал. Я и говорю;
- Какие планы, камрад? Ты с нами, или против нас?
- Ээээ... Знаешь... Встретимся завтра... Сегодня никак... Сам
понимаешь... семья... у меня обязательства...
И вот так на протяжении четверть часа "бэээ... мэээ...". Применяю
третью степень допроса, и тут он чуть не плача выдает;
- Ты не понимаешь! Я не могу! У меня... У меня СЕКС!
Я с трудом удерживаясь от смеха все же интересуюсь "-А перенести
никак?", на что Дитрих в совершенном отчаянии машет рукой;
- Нет! Уже на неделю просрочено! Божена меня убьет!
сорок, в браке десять лет, двое милых истинных арийцев дошкольного
возраста, ну и, само собой, брюшко и залысины прилагаются. Женат на
чешке, на восемь лет его моложе.
А тут как раз в пятницу вечером ко мне заезжают наши общие старые
знакомые, черт знает сколько не виделись, да и вообще, народ
замечательный. Дитрих уже предупрежден, однако, до сих пор ответа так и
не дал. Я и говорю;
- Какие планы, камрад? Ты с нами, или против нас?
- Ээээ... Знаешь... Встретимся завтра... Сегодня никак... Сам
понимаешь... семья... у меня обязательства...
И вот так на протяжении четверть часа "бэээ... мэээ...". Применяю
третью степень допроса, и тут он чуть не плача выдает;
- Ты не понимаешь! Я не могу! У меня... У меня СЕКС!
Я с трудом удерживаясь от смеха все же интересуюсь "-А перенести
никак?", на что Дитрих в совершенном отчаянии машет рукой;
- Нет! Уже на неделю просрочено! Божена меня убьет!