Ничья бабушка
Истории про хороших людей – самое трудное дело, какое может себе представить автор ироничных рассказов. Не потому, что хороших людей нет. А потому, что любая история построена на некоем конфликте. Песня «Ели тортик мужики, чаем запивали, а потом пошли домой и хорошо поспали» никогда не ворвется в чарты, потому что ее невозможно написать. Но я попробовала, ибо карточный долг – это святое.
Семья мужа – сплошь охотники, и дети там учатся всем лесным премудростям с самого раннего возраста. Чистить отцовское ружье после охоты, ощипывать добытую птицу, ухаживать за собаками – их обязанность. Ничего необычного для деревни. Но однажды в эту деревню переехала на ПМЖ из Мурманска убежденная вегетарианка и учительница биологии на пенсии Серафима Борисовна. Ее первая встреча с юным Арсением, племянником мужа, произошла при таких обстоятельствах. Вышла она из своего домика чудесным майским утром, вдохнула полной грудью свежий воздух и аж заколдобилась. Вдруг видит – идет мальчик лет десяти и тащит двумя руками большого селезня.
- Мальчик, мальчик, зачем ты мучаешь птицу! – закричала она. – Немедленно отпусти ее!
Мальчик сурово ответил:
- Я не мучаю. Я добыл, - и пошел дальше.
Это они с отцом ходили утром на водоплавающую дичь, отец дал ему стрельнуть, а потом отправил с добычей домой. «Отец, слышишь, рубит, а я отвожу».
С той поры Серафима Борисовна стала пытаться Арсения перевоспитать. Например, идет ребенок по деревне, что-то жует. Она окликает:
- Мальчик, хочешь я тебе покажу своего котеночка? А что ты кушаешь?
Мальчик вежливо, но без интереса, смотрит котеночка и отвечает:
- Это свиное ухо, сегодня поросенка колем.
- А ты знаешь, что животные чувствуют то же, что и люди? – вкрадчиво интересуется Серафима Борисовна.
- Да, - кивает Арсений, меланхолично жуя ухо. – Папа сказал: академик Павлов неправ насчет условных рефлексов у собак. Собаки все понимают.
- Не только собаки! – подхватила Серафима Борисовна, радуясь, что ребенок не совсем пропащий. – И поросята, и коровки, и птички. Им больно, когда их кушают.
- Живыми? – с округлившимися глазами уточнил Арсений.
Серафима Борисовна начала подробно объяснять, почему никого нельзя убивать и кушать, ребенок быстро заскучал, начал озираться по сторонам и вдруг перебил соседку:
- А вы котенка на улицу не выпускайте. Вон лисьи следы. Унесет запросто. Наши кошки уже научены, а ваш городской, пропадет. Ну, я пошел. До свидания.
Котенка у нее лиса, действительно, утащила. С тех пор Арсений взял над «малахольной бабушкой» шефство, оценив ее шансы на выживание в природе, которую она так любит, как минимальные. Однажды пришел домой очень озабоченный:
- Бабушка в лес ушла и пропала. Я ее утром видел. Говорил ей: не ходите в сторону дальнего перелеска, заплутаете, а она пошла. А у нее диабет. Надо искать.
Вместе со старшим братом они вывели Серафиму Борисовну из леса, держа под руки: хотя она ушла и недалеко, на местности не сориентировалась, и у нее от стресса резко упал сахар. Сидела под деревом без сил, и Арсений, у которого бабушка тоже с диабетом, знал, что надо делать: дал женщине предусмотрительно взятую карамельку.
Арсений оказался едва ли не единственным человеком в деревне, с которым у Серафимы Борисовны установились хорошие отношения. Ассимилироваться она в полной мере не смогла, общаться с местными не стремилась. Она несколько лет безуспешно пыталась агитировать парня за отказ хотя бы от охоты, если уж растущий организм отказывается расти без мяса, но сын охотника, брат охотника, внук охотника, правнук охотника вежливо слушал ее доводы, кивал – и оставался при своем. Если ходил в лес за грибами – всегда приносил и ей. А она завела маленькую пасеку и угощала его медом.
Арсений поступил в вуз, вылетел из вуза, собрался жениться, передумал, ушел в армию, вернулся, хотел жениться, передумал, поработал в колхозе, хотел жениться, передумал, мобилизовали, ранили, вернулся, подлечился – а Серафима Борисовна сидела у окошка и ждала, когда появится знакомая высокая фигура с рюкзачком, в огромных ботинках. Сама к нему домой никогда не ходила, всегда ждала, что сам забежит попить чаю из трав.
Только на ее похоронах Арсений рассказал, что приехала «малахольная бабушка» в деревню не просто так, а убегая от внука-наркомана. Внук ел ее живьем, и спасения от него не было. Она продала квартиру в Мурманске, отдала ему большую часть денег, купила себе маленький домик в другом регионе и все боялась, что внук ее найдет. Арсению Серафима Борисовна рассказала эту историю, когда ему было лет двенадцать, но взяла слово, что он никому не проговорится. И он не проговорился.
- Я с двенадцати лет думал: если внук за ней явится сюда, придется его убить, - рассказал Арсений. – Думал, где буду тело прятать.
Сейчас дом стоит пустой, но в окнах все еще видны букетики, которые Серафима Борисовна развешивала от мух и комаров, чтобы не убивать безвинных насекомых. Арсений выкашивает возле него траву.
Опять хотел жениться. Передумал.