СТРАШНЫЙ СОН СВАРЩИКА ГРИШИ
Иногда жизнь преподносит такие сюжеты, на фоне которых меркнет даже
творчество таких звезд юмора, как М. Задорнова и М. Жванецкого. Пример
тому, случай, произошедший совсем недавно и свидетелем которого имел
удовольствие быть Ваш покорный слуга.
Последние дни апреля. Как в старые добрые времена по предпраздничному до
отказа забитый пассажирами плацкартный вагон вечного поезда №211
Харьков-Калининград.
Так как билет мне пришлось брать в последний момент, то, разумеется,
рассчитывать на хорошее место не приходилось. Заняв свое место №34 (кто
часто ездит, тот знает, что это за место), разослав омерзительного вида
постель, настоятельно предложенную проводником за 3 грн. 70 коп. и
дающую право на пользование еще более омерзительного вида матрацем, я
приготовился отойти ко сну, предвкушая 12 часовой отдых и успокаивая
себя тем, что бывают вагоны и похуже.
Рядом, в соседнем купе-отсеке ехала веселая компания, собравшаяся явно
по известным интересам уже в вагоне поезда. Самым словоохотливым
оказался мужчина, назвавшийся электрогазосварщиком Гришей, рабочим
вагоноремонтного завода.
Время было позднее, вагон мирно посапывал. Съев и выпив все, что было,
компания разбрелась по своим местам. Гриша же оказался хозяином
гостеприимного купе, с трудом взобрался на вторую полку и заплетающимся
языком пожелав всем спокойной ночи, уснул крепким сном пролетария,
наполняя вагонное пространство плотным перегарным духом, нейтрализующим
остальной туалетно-вагонный букет запахов. Выпитое позволяло ему с
легкостью переносить неудобства жесткой полки плацкартного вагона, что
избавило его от неравной схватки с проводниками из-за матраца.
Спустя где-то с полчаса-час на весь вагон (а было уже 2 часа ночи)
послышался громкий, с дикцией, достойной телеведущего, на исключительно
чистом русском языке, голос Гриши: "... вашу мать, я кого спрашиваю, это
вагоноремонтный завод или публичный дом?.." Никто не знает, что снилось
в эти минуты сварщику Грише, но дальше, в течение нескольких минут,
используя как великий и могучий русский, так и не менее могучий матерный
языки, которыми он владел в совершенстве, и которые гармонично дополняли
друг друга, он вспомнил весь штат вагоноремонтного завода, начиная с
директора и заканчивая кладовщицей. Весь смысл его тирад сводился к
одному: весь мир бардак, а вагоноремонтный завод - его столица.
В конце концов его выступление надоело ближайшему пассажиру и тот
толкнул его, чем дотянулся. А дотянулся он ногой. Спросонья Гриша
попытался встать и со всего размаха (насколько позволяло узкое
межполочное пространство) ударился головой о третью полку. По вагону
прокатился грохот, а наш герой, проснувшись, уже заплетающимся языком
изрек на весь вагон: "Оба-на, доп... ся, Гриша!". Вагон тихо (у человека
все-таки горе) застонал от смеха и простил ему ночную побудку. Когда
смех улегся, пассажиры, справедливо решив, что это была заключительная
сцена бесплатного спектакля, и ничего смешнее уже быть не может, стали
возвращаться к своим снам. На вагон опустилась тишина, и только из
Гришиной ниши слышались какая-то возня и невнятное бормотание. И вдруг
тишину вагона разрезал почти нечеловеческий крик Гриши: "А-а-а!..
Мужики, вы меня в трубе заварили!!!"
Я не знаю, как тогда наш вагон удержался на рельсах от грохнувшего
хохота. Надо ли говорить, что ближайший час никто не сомкнул глаз, а из
разных купе то и дело доносились взрывы хохота. И только один человек -
сварщик Гриша - мирно посапывал на своей полке, сквозь сон снова на
изумительно русском языке вспоминая свою жену Надю...