Герострат
В редакцию пришла рыдающая девушка: ее бросил парень, причем особенно зверским способом. Не из окна, но лучше бы так, честное слово.
С ее слов, жили-жили, не тужили. Квартира ее, зарплата тоже ее, а он находился в поиске работы. Из имущества имел кеды и полотенце, к возлюбленной переехал от мамы, святой женщины.
Однажды девушке нужно было в командировку на три дня, и он ей предложил за это время забацать косметический ремонт. Все равно пока не бьются у него под окнами работодатели, меряясь, чей соцпакет толще.
Офигевшая, насколько ее гейпфрут бойфренд трудолюбив, она уточнила:
- Ты хочешь сам все сделать?
- Конечно, - бодро ответил он. – Если бы я не тянулся к высшему образованию, я бы стал крутым отделочником! Я всем друзьям ремонты делал!
Идея показалась ей гениальной, и влюбленные до ночи накануне ее отъезда шелушили старые обои, обдирали плитку в санузле, снимали кухонные шкафчики и двигали мебель. Она даже прослезилась, уезжая: как же ты, любимый, успеешь за три дня все сделать?
- Обои я сам поклею, а с плиткой мне друг поможет, - сказал крутой отделочник и сдержанно, мужественно улыбнулся: мол, не плачь, родная, мы, настоящие рыцари, не привыкли щадить себя в битвах.
Она оставила ему деньги на материалы наличкой и уехала. Он отправил ей несколько фотографий из строймаркета: такие ли обои брать, такую ли плитку. Все три дня родной голос по телефону звучал, как музыка: «Комнату уже закончил, кухня будет готова завтра, а друг второй день плитку кладет – загляденье получается». Скинуть фотки мастеровитый парень отказывался – мол, будет сюрприз!
Девушка приехала – а дома реально сюрприз. Все ободранное и отколотое так и лежит в руинах, а на полу записка: «Прощай, мы не будем вместе никогда. Я очень в тебе разочарован». Такой, понимаете, Герострат-пакостник.
Вся в слезах и губной помаде, она прибежала в редакцию: можно ли как-то его наказать за этот беспредел? Юристы развели руками: ремонт вы решили делать вместе, но договорными отношениями не связаны, и он батрачить был не обязан. А что пообещал и передумал – так это не преступление. Вот что деньги взял и смылся – это, конечно, уже преступление, но факт передачи ему конкретной суммы никак не доказать.
Прошло года три. Девушка эта работала в том же офисном здании, где располагалась редакция, я ее частенько видела. Кивали друг другу и шли дальше. А однажды смотрю: стоит она у главной лестницы и хохочет так, будто сошедшая с ума Пугачева, исполняя песню «Арлекино», забыла другие слова, кроме «ах-ха-ха-хаха-ахха-ха-ха». Я пытаюсь ее обойти по широкой дуге, сумасшедших с детства боюсь, а она меня хватает за рукав и рассказывает. Только что на этом самом месте встретила своего бывшего. Он приходил в здание к нотариусу (у нас кого только не было в этом муравейнике многоэтажном). И она, наконец, спросила: почему он тогда так себя повел? Ничего не объяснил, исчез, трубку не брал. Что стряслось-то?
- Неужели ты не помнишь? – вскинул он брови надменно. – Я за несколько дней до этого запек курочку в духовке. Спрашиваю тебя: «Вкусно?» А ты сидишь, уткнувшись в телефон: угу-угу. Я тебе не прислуга! Не нравится жить с заботливым мужчиной – живи одна.