Байки
Маша пишет из Севастополя:
“Подошёл Валера Кременчугский. Моя манера спать на солнце показалась ему божественной. Обещал ждать вечно, тут же, прямо возле раздевалки. Не смогла отговорить. К пятнице из него выйдет прекрасный хамон.”
Валеру жаль, но не очень. Во-первых, он прёт без очереди. Во-вторых, в Крыму можно страдать годами. Давиться персиками, плавать в шторм, загорать без крема и какие там ещё существуют способы грустить. Можно смотреть на купальщиц с такой горькой усмешкой, что однажды они сами прыгнут.
Попробовал бы он любить в Сестрорецке, где мелко, грязно, воняет тиной и всякую минуту возможен снег. Здесь курортники, поскольку времени в обрез, все нудисты. Их отчаянные сиськи, впрочем, создают на миг иллюзию пляжа.
Бекназаров познал суровую балтийскую любовь и с тех пор вздрагивает при имени Тамара. Она была поэтессой из Выборга. Приходила с утра и долго, долго сидела в его номере. Даже карбофос не мог на неё повлиять. У Тамары был свой номер, но жизнь вне Бекназарова не имела смысла.
В том же номере жил мужской бард Серёжа, человек спокойный и целомудренный. Измученный Тамарой, он пошёл на дерзость.
Услышав однажды стук в дверь, он сказал:
- Тамара пришла.
Тут же встал, снял брюки, трусы и остальное. Открыл дверь и произнёс:
- Здравствуй, Тамара.
Она ответила:
- Мужики, у вас есть чего выпить?
Рассвет, меж тем, только занимался. Тамара обогнула Серёжу, прошла и села ждать угощения.
Многие мужчины верят что могут вызвать обморок простым сниманием штанов. Лучше бы восторг, конечно, но и обморок сгодится. А тут - вообще ничего. Сергея даже не заметили.
В тот день он перестал писать иронические песни. Что-то в нём надломилось.
Дорогой Валера из Кременчуга! Надень, пожалуйста, панаму и держись. У тебя полно времени. Не отходя от раздевалки ты можешь написать книгу или изобрести полезный космолёт на дровах. В схожих обстоятельствах я учил ходить медведя по бревну, очень успешно.
“Подошёл Валера Кременчугский. Моя манера спать на солнце показалась ему божественной. Обещал ждать вечно, тут же, прямо возле раздевалки. Не смогла отговорить. К пятнице из него выйдет прекрасный хамон.”
Валеру жаль, но не очень. Во-первых, он прёт без очереди. Во-вторых, в Крыму можно страдать годами. Давиться персиками, плавать в шторм, загорать без крема и какие там ещё существуют способы грустить. Можно смотреть на купальщиц с такой горькой усмешкой, что однажды они сами прыгнут.
Попробовал бы он любить в Сестрорецке, где мелко, грязно, воняет тиной и всякую минуту возможен снег. Здесь курортники, поскольку времени в обрез, все нудисты. Их отчаянные сиськи, впрочем, создают на миг иллюзию пляжа.
Бекназаров познал суровую балтийскую любовь и с тех пор вздрагивает при имени Тамара. Она была поэтессой из Выборга. Приходила с утра и долго, долго сидела в его номере. Даже карбофос не мог на неё повлиять. У Тамары был свой номер, но жизнь вне Бекназарова не имела смысла.
В том же номере жил мужской бард Серёжа, человек спокойный и целомудренный. Измученный Тамарой, он пошёл на дерзость.
Услышав однажды стук в дверь, он сказал:
- Тамара пришла.
Тут же встал, снял брюки, трусы и остальное. Открыл дверь и произнёс:
- Здравствуй, Тамара.
Она ответила:
- Мужики, у вас есть чего выпить?
Рассвет, меж тем, только занимался. Тамара обогнула Серёжу, прошла и села ждать угощения.
Многие мужчины верят что могут вызвать обморок простым сниманием штанов. Лучше бы восторг, конечно, но и обморок сгодится. А тут - вообще ничего. Сергея даже не заметили.
В тот день он перестал писать иронические песни. Что-то в нём надломилось.
Дорогой Валера из Кременчуга! Надень, пожалуйста, панаму и держись. У тебя полно времени. Не отходя от раздевалки ты можешь написать книгу или изобрести полезный космолёт на дровах. В схожих обстоятельствах я учил ходить медведя по бревну, очень успешно.