Байки
Выздоравливай, Петров!
Мы шли, говорили о загадках природы. Например, булочки. Непонятно как 25 гр. теста, съеденных на закате, становятся утром тремя килограммами жира. Астрофизики отворачиваются от этой гравитационной аномалии. Меж тем, булочки орудуют у нас под носом и куда опасней чёрных дыр. Чтобы обнулить одну такую, нужно гулять три дня. Причём, масса снижается за счёт износа ступней, в основном.
Даша верит в победу ходьбы над выпечкой. К тому же есть другая польза, говорит она. Например, Петров. Это условная фамилия. Он наш друг, театральный режиссёр, живёт в условных Чебоксарах. Однажды Петров прекратил гулять. Была зима, снега навалило. Он предпочёл книги, плед и абажур. К апрелю вырастил себе новый подбородок и роскошный почечуй. Духовно тоже вырос, но речь не об этом.
Кто не в курсе, почечуй - не болезнь. Это эссенция боли и унижения. Позы, позволяющие жить без слёз, закончились быстро. Расставляя ноги по-пингвиньи, Петров побрёл в больничку. Регистраторша издалека поняла, отчего он такой грустный и кривой. Ей овладело чувство юмора.
- Вы к какому специалисту? – спросила она звонко. Петров постарался губами и языком пролезть к ней в окошко, чтобы очередь не слышала тайны.
- К проктологу
- К кому-кому?
- К проктологу, - повторил он и послал луч понимания.
- Говорите громче!
- К проктологу я! Жопа болит! – крикнул режиссёр так, что все поверили.
Он хотел бы встретить тихого доктора с чеховской бородкой. Но попал к девице, молодой и нервной. Вряд ли докторша мечтала о такой карьере. Скорее уж была двоечницей и теперь как Стивен Хокинг, изучает чёрные дыры. Она спросила «на что жалуемся». В первом лице, будто они с Петровым семья. Хотя, могла бы сообразить. Режиссёр витиевато намекнул на застойные явления в кавернозных венах, вынуждающие его иногда рыдать, запершись в ванной.
- Ну, покажите попку – сказала девушка. Даже мама и жена не называют эту сторону Петрова попкой. Он не стал спорить, лёг на бочок. Начался осмотр, похожий на испытание паяльником. Петров отрёкся от учения Коперника и поклялся гулять до Парижа всякий час, невзирая на погоду. Сейчас он чего-то пьёт, чего-то мажет, ждёт операцию и пишет в скайпе убедительные строки. Умоляет ходить без перерывов. Вот мы и ходим. По пляжу, по шоссе, потом по лесу и деревне. Я купил четыре пары сандалий. По Дашиной классификации у меня почти депрессия.
С другой стороны, знакомый алкоголик бросил пить и вступил в группу бегунов на дальние дистанции. Он не знал всех значений слова «дистанция». Оказалось, от восьмидесяти до двухсот километров. Теперь не пьёт и, кажется, не ест. Вообще ничего не хочет. Живёт один, работает на обувь. В сравнении с ним я весёлый, босой хохотун.
Мы шли, говорили о загадках природы. Например, булочки. Непонятно как 25 гр. теста, съеденных на закате, становятся утром тремя килограммами жира. Астрофизики отворачиваются от этой гравитационной аномалии. Меж тем, булочки орудуют у нас под носом и куда опасней чёрных дыр. Чтобы обнулить одну такую, нужно гулять три дня. Причём, масса снижается за счёт износа ступней, в основном.
Даша верит в победу ходьбы над выпечкой. К тому же есть другая польза, говорит она. Например, Петров. Это условная фамилия. Он наш друг, театральный режиссёр, живёт в условных Чебоксарах. Однажды Петров прекратил гулять. Была зима, снега навалило. Он предпочёл книги, плед и абажур. К апрелю вырастил себе новый подбородок и роскошный почечуй. Духовно тоже вырос, но речь не об этом.
Кто не в курсе, почечуй - не болезнь. Это эссенция боли и унижения. Позы, позволяющие жить без слёз, закончились быстро. Расставляя ноги по-пингвиньи, Петров побрёл в больничку. Регистраторша издалека поняла, отчего он такой грустный и кривой. Ей овладело чувство юмора.
- Вы к какому специалисту? – спросила она звонко. Петров постарался губами и языком пролезть к ней в окошко, чтобы очередь не слышала тайны.
- К проктологу
- К кому-кому?
- К проктологу, - повторил он и послал луч понимания.
- Говорите громче!
- К проктологу я! Жопа болит! – крикнул режиссёр так, что все поверили.
Он хотел бы встретить тихого доктора с чеховской бородкой. Но попал к девице, молодой и нервной. Вряд ли докторша мечтала о такой карьере. Скорее уж была двоечницей и теперь как Стивен Хокинг, изучает чёрные дыры. Она спросила «на что жалуемся». В первом лице, будто они с Петровым семья. Хотя, могла бы сообразить. Режиссёр витиевато намекнул на застойные явления в кавернозных венах, вынуждающие его иногда рыдать, запершись в ванной.
- Ну, покажите попку – сказала девушка. Даже мама и жена не называют эту сторону Петрова попкой. Он не стал спорить, лёг на бочок. Начался осмотр, похожий на испытание паяльником. Петров отрёкся от учения Коперника и поклялся гулять до Парижа всякий час, невзирая на погоду. Сейчас он чего-то пьёт, чего-то мажет, ждёт операцию и пишет в скайпе убедительные строки. Умоляет ходить без перерывов. Вот мы и ходим. По пляжу, по шоссе, потом по лесу и деревне. Я купил четыре пары сандалий. По Дашиной классификации у меня почти депрессия.
С другой стороны, знакомый алкоголик бросил пить и вступил в группу бегунов на дальние дистанции. Он не знал всех значений слова «дистанция». Оказалось, от восьмидесяти до двухсот километров. Теперь не пьёт и, кажется, не ест. Вообще ничего не хочет. Живёт один, работает на обувь. В сравнении с ним я весёлый, босой хохотун.