Избранные поножовщины нашего городка
В детстве я мечтала стать журналистом, а мой брат – врачом, чтобы меня вылечить. Шутка, конечно. Но есть на эту тему шикарная история.
Моя коллега Инга была отличным криминальным журналистом. На этой почве развелась с двумя мужьями. Первый оказался запойным, и когда встретил белочку полумесяцем бровь и начал громить квартиру, Инга быстро вызвала милицию, а пока муж отдыхал в отделении, поменяла замки. Квартира ее, а муж был прописан в другом месте. Наутро он пришел похмеляться и требовать горячий завтрак – а на двери под глазком записка: «Твои вещи вечером привезу к твоей маме, прощай».
Муж вообще ничего не понял. При чем тут «прощай», если из-за двери пахнет блинчиками? Может, она хотела сказать, «прости, милый, я скоро стану мамой», но от радости рука соскочила в другие буквы? Он стал звонить в дверь и кричать:
- Инга, тут на дверь какие-то уроды каракули нацепили!
Инга по ту сторону блинчиков рявкнула:
- Убирайся, а то опять милицию вызову!
Муж уже знал, что Инга крепко дружит со всей местной милицией, и по ее просьбе наряд может приехать впечатляюще быстро. Поэтому ругаться дольше не стал, попросил только выдать ему куртку, кошелек и мобильник. Инга спустила ему имущество в пакете на веревочке с балкона.
- Я этих жен алкоголиков насмотрелась предостаточно, - объясняла она потом в редакции. – Приходит такая, выглядит как обглоданная кость, рассказывает: «Муж уже три года в анонимных алкоголиках, дети перестали писаться в постель, скоро выплатим остатки долгов, у меня переломы окончательно зажили. Мы все преодолели вместе, как я счастлива!»
Муж Инги, который не таким мрачным представлял свой первый брачный запой, сначала пытался все вернуть как было. Приходил с цветами, писал умоляющие смс. Инга не поддалась. Ее, конечно, как всех девочек, в детстве учили, что женщина должна быть мудрой и терпеливой, а если муж чудит, то надо подумать, в чем ты перед ним виновата, но Инга училась плохо.
Второй муж Инги к алкоголю был умеренно равнодушен, но неравнодушен к тому, сколько у нее знакомых мужиков, которые звонят поздно вечером, и она подолгу что-то строчит в блокноте, клятвенно обещая никому не выдать источник информации. Написать статью, когда еще не все улики отскребли с места преступления, – это был ее особый шик. Муж, не впечатленный ее трудовыми успехами, настаивал, что женщина должна вести секретные переговоры строго в рабочее время. «Милый, как силовики будут мне сливать информацию в рабочее время?» - увещевала его Инга, но без толку. Бывает, прогуливаются супруги вечером по улице, а с ней вежливо здоровается представительный мужчина.
- Силовик из начальства? – спрашивает муж.
- Нет, - рассеянно отвечает Инга. – Вор в законе. Очень интересный человек, скажу я тебе!
Второй муж сам долго не вынес. Его не радовала ни чудесная Ингина красота, ни манты, ни плов, ни то, что жену опять наградили за лучшую серию публикаций о маньяке. Он хотел быть единственным мужчиной, которому позволено звонить ей вечером и в выходные.
Конечно, после второго мужа Инга запечалилась. Поняла, что третьего надо выбирать такого, чтобы сразу понимал: не может она работать в другом месте, надо с этим как-то считаться. И на свидании с новым ухажером, когда он попросил рассказать о буднях криминального репортера что-то интересное, рассказала.
Вот в этом прекрасном доме, говорила, нашли обезображенный труп женщины. Лежала в розовом пеньюаре прямо на пороге своей квартиры. Глаза вытекли, щеки отвалились, а пеньюар такой я потом видела в бутике – очень дорогой, с чайными розами. Даже купить хотела, да нужного размера не оказалось.
А вот в этом ювелирном, рассказывает дальше и рукой так делает изящно, до сих пор лежат серьги и кулон, заказанные для одной нашей бизнес-леди, которая обанкротила несколько предприятий и сейчас в СИЗО. Вкус имела отвратительный – всего побольше и подороже. Выкупить украшения не успела, и хозяйка салона теперь не знает, куда девать эти булыжники. А деньги поставщику заплачены, обратно не примет! И смеется серебристо, заразительно.
А вот в эту больницу привозили мужика, который сутки ходил с ножом в спине, не понимая, что там мешает…
- Инга, а нет ли у тебя историй про что-то светлое… Про старушек каких-нибудь, божьих одуванчиков? – не выдержал кавалер.
- Точно, я же тебе про старушку не дорассказала! – спохватилась Инга. – Ту тетку в розовом пеньюаре как раз старушка и грохнула! Мать ее любовника. Не хотела, чтобы сын уходил из семьи, и облила любовницу кислотой! Шесть с половиной лет дали, уже выйти должна.
После еще пары рассказов про избранные убийства и поножовщины нашего городка ухажер на второе свидание не пошел.
Следующему Инга решила ничего про работу не говорить. Мол, пишу о том, о сем, в основном о культуре, а вечерами, после концертов, звонят всякие… дирижеры, рассказывают, как все прошло. Тот мужчина газет не читал и опасаться конкуренции любых Леонардо недовинченных не планировал. Все прекрасно складывалось, пока они не поехали к нему на дачу. Инга решила сделать контрольный в голову – налепить пельменей. Ухажер восхищался, какая она идеальная.
Вообще в фильмах все время показывают, что журналисты умеют готовить только сигарету, затушенную в чашке кофе, но это, скажу я вам, наговоры. Когда Инга после второго мужа принесла нам оставшиеся от него манты (они занимали место в морозилке, а она сама мучного не ела – берегла фигуру для третьего мужа), и мы их попробовали, то уставились на нее в ужасе: как мужчина должен настрадаться с женщиной, чтобы уйти от таких изумительных мантов?!..
В общем, это был чудесный романтический вечер. И вдруг где-то вдали за лесом полыхнуло, и земля немножко вздрогнула. Ухажер немедленно вскочил и закричал: «Собирай деньги и документы, надо эвакуироваться!» - и побежал предупреждать соседских бабушек, что на горизонте какой-то ёханый бабай. Бабушки, и без того сильно напуганные, уже выскакивали из домов с котами под мышкой.
Инга сначала крепилась. Но когда увидела, как ее милый друг возглавил шествие бабушек, составляя список, кого и в каком порядке будет вывозить из зоны бедствия, как он звонит знакомым, требуя прислать пять мотоциклетов в пулеметами немедленно приезжать, чтобы эвакуировать деревню, взять с собой теплые вещи и какое-нибудь оружие, вздохнула, отряхнула руки от муки и позвонила в МЧС. Минутного разговора хватило, чтобы прояснить ситуацию: это рванула ветка газопровода, но угрозы жителям близлежащих деревень нет.
- Почему ты еще не собралась?! – закричал мужчина, ворвавшись в дом.
- Милый, все нормально, пожарные уже работают, - объяснила она. – Я позвонила в МЧС и все узнала. Ты скажи бабушкам, чтоб домой шли и не волновались. А я сейчас долеплю пельмени и напишу заметку. Съездим, как рассветет, на место, мне надо фото сделать?
Такого удара по своей мужественности кавалер не перенес. И пельмени ел без всякого аппетита. А на место взрыва газопровода Инга утром поехала одна.
Сейчас она замужем за журналистом. За человеком, который не только быстро вывезет ее ночью с кладбища, но и перед этим успеет сделать фото, как ее тащат под землю мертвецы.