Сабантуй- праздник плуга
По-моему, теперь все знают, что сабантуй - праздник плуга. Сельскохозяйственный то есть праздник. Кто не знает может в интернете спросить. А когда интернета не было, или, что скорее, мало кто знал что он есть, я думал, что сабантуй - это, если где кильдым устроили. То, что это слова тюркского происхождения меня тогда не волновало. Сейчас, впрочем, тоже.
Сабантуй устраивают после окончания сева. Сначала в деревне, или "колхозе", потом в районе. Потом в больших городах, потом в столицах. Я про районный сабантуй буду рассказывать. Причем в конкретном районе, только не скажу в каком.
Перед праздником выбирают в районе подходящего размера поляну покрасивее, чтоб дорога недалеко и лес какой-никакой для зелени. Первым делом ставят трибуну. С этой трибуны начальство и прочие празднующие будут себе и руководству теплые слова говорить, с праздником поздравлять и за хорошую работу хвалить. Потом ставят юрты. В юртах перед праздником на столах появляются всякие чак-чаки и прочие вкусные вещи вплоть до ананасов. Юрты не просто так ставят, а для конкурса. Специальные люди с той самой трибуны все юрты обойдут, посмотрят и выберут лучшую. И только потом можно есть, что на столах стояло вплоть до ананасов.
Потом готовят площадку для борьбы на поясах. Куреш называется, да простят меня татары с башкирами за транскрипцию. Эта борьба на сабантуе - первое дело. После трибуны. Победившему главный приз дают. Барана.
Чуть меньше борьбы на сабантуе популярны скачки. Там за победу баранами не разбрасываются, а дают какой-нибудь самсунг в виде телевизора.
Готовят и еще четыре аттракциона, чтоб народ призами заманить и потом развлекаться. Выгораживают небольшую поляну, где желающий попробует оглоблей по горшку попасть. Для пущего смеха желающему завязывают глаза. Я б на их месте для пущего смеха ту бы поляну просто не огораживал, но им виднее.
Столбы еще вкапывают. Один вертикальный и высокий. На верхушке столба приз присобачат, столб выскоблят до гладкости и смотрят, как желающие пробуют до приза долезть. Еще два столба вкапывают так, чтоб из земли метра полтора торчали. На них скобами крепят гладкое бревно. На этом бревне лупят друг друга пыльными мешками, кто кого первым скинет. Победителю тоже приз дают.
Самое для нас интересное это последний столб. Даже не столб, а целая длиннющая сосна от толстого комля до тонкой макушки. Ветки, кору счищают до блеска. И в землю вкапывают, так чтоб тонкий конец градусов под пятнадцать к горизонту торчал. Этакая удочка в обхват-два толщиной у основания. По этому столбу надо просто пробежать. До самого тонкого конца. Рассказывают, что раньше некоторые могли развернуться и дойти обратно. Я не видел. Там вообще мало, кто добирается. Даже ползком.
У Кольки с Федей это был третий сабантуй. Или второй, где Федю к борьбе не допустили. Судьи сказали, что один раз лопухнулись, но больше их не проведешь. Как они смогли один раз лопухнуться - непонятно. Федин вид в заблуждение никого ввести не может. Он большой. Рост там, вес - это не скроешь. Скрыть можно то, что если Федя стопятидесятый гвоздь вокруг указательного пальца накручивает, - один виток только получался. Потому что гвоздь заканчивался. Но вот то, что кувалда в Фединой лапе, как молоток в руке у невропатолога смотрится, не скроешь. И про лом никто и не скрывал. Федю даже в первый раз пытались к борьбе не допустить по причине пожилого возраста, хотя ему пятьдесят пять всего было и того что приезжий он из Владимирской области, а не местный. Так он лом взял (там после строительства трибуны забыл кто-то) об шею согнул и об нее же выпрямил. Про пожилой возраст вопрос у судей сам собой отпал и про Владимирскую область никто не вспомнил. Тогда Федя выиграл. Он не боролся, нет. Он поясом притягивал человека к себе поднимал и аккуратно укладывал на землю. Тут вспомнили, что Федя не местный, сказали, что вне конкурса и барана отдали за второе место. А потом и вовсе перестали к борьбе допускать. Федя и не расстроился. Ему свою силу доказывать никому не надо. Но вот Колька...
Колька - пройдоха и романтик. В хорошем смысле слова пройдоха, если он у него есть. Хотя внешне ничем от обычного худого человека среднего роста не отличается. Глаза хитрющие только. Зато стихи бесхитростные. В прошлом году на сабантуе он свою песню спел, так в этом году это уже гимн района, а не песня. Но если чего замутить хитрое, так это ж для Кольки лучше чем книжку стихов написать. Так вот он эту штуку и придумал: на спор по бревну ходить и еще ставки принимать. Даже я, знающий всю Колькину романтическую пройдошистость, за год до этого попался. Спорим, говорит, что я по этому бревну фалям-тугам сбегаю и не упаду. На коньяк. А сам уже изрядно коньяка выпил. Я б не спорил, если бы получасом раньше с этого бревна сам не сверзился, до конца не добежав. Поспорили.
Сначала к бревну Федя подошел. К середине где-то. Руку поднял, за бревно взялся, к плечу его прижал и еще вперед подвинулся к тонкому концу. Колька легко туда-сюда сбегал. А чего не сбегать, если бревно Федька "мертво" держит. Не совсем, конечно честно, но пробежал ведь. Я-то коньяк отдал по дружбе, как бы. Мои ж монтажники, все-таки, меня так весело надули. А другим проигравшим рассуждать о честности вообще не хотелось глядя на Федора. Не все ж знают, что он добрый.
На этом сабантуе Колька опять свое жульничество затеял и Федю, конечно, привлек. Скачки кончились - уже лошадей в поводу вываживают, борьба не началась еще и народ другие развлечения искал. Спорщиков набралось человек двадцать-тридцать. Кто на Кольку ставит, кто против. Против, естественно, больше: Колька немного пьяненький для веселости, а бревно длинное скользкое и качается. Ну и почти все сами пробовали. Ни у кого пробежать не получилось. Один мужик ползком хотел, так тоже до конца не дополз и упал. Заснул потому что. Уж очень медленно полз.
Колька делает вид, что разминается. А Федя уже к бревну подошел и на плечо его взял. Народ зашумел. Но не громко. Федя и бревно, как картина смотрятся. Типа Архимед свою точку опоры выпросил, рычаг уже к земле приспособил и самого здорового мужика позвал. Еще чуть-чуть и перевернут нафиг, как обещали.
Колька разминаться закончил и по бревну побежал. Не быстро, а выдрючиваясь, как клоун. Раскланиваясь со знакомыми и просто симпатичными дамами.
Колька бежит, а Федя бревно держит. Ноги расставил, стоит, словно могучий дуб. И вот бежала мимо того дуба собачонка. Мелкая типа болонки, но дворняжка. А какая собака мимо дуба просто так пробежит? Никакая. И эта начала к Фединой ноге моститься. Другой бы ей пинка отвесил и вся недолго. Но Федя добрый, он аккуратно пробует. Не получается отпугнуть. А кобелек уж и лапу задрал. Федя не выдержал. Кому охота, чтоб его обоссали ни за что, ни про что? Никому. Ну федя и не выдержал. Щаз, говорит, я тебе задам. И хотел нагнуться, чтоб собачонку схватить. И бревно из рук выпустил.
Напряженное, как тетива бревно тренькнуло, спружинило и выстрелило Колькой в синее небо немного наискосок. Народ восторженно ахнул, а Колька взлетел.
Люди не летают словно птицы, любил повторять Островский, устами убиенной им Катерины. И был чертовски прав. Поэтому-то Колька не закричал орлом и не расправил крылья. Летящий Колька просто замычал. Громкое МУУУУ... разнеслось над поляной сабантуя.
Коровы, кстати, тоже не летают. Хотя летающую корову Колька хотел изобразить меньше всего. Его громкое МУУУУ... было только началом слова, коим Коля хотел охарактеризовать Федю, как человека отпустившего бревно.
Хотел, но не успел закончить слово, а продолжая мычать устремился вниз. До земли он к счастью не долетел. Победивший на скачках четырнадцатилетний мальчик, завершал круг почета, выгуливая своего жеребца "под уздцы".
В специальное "скачечное" седло Колька влетел заправским киношным ковбоем, прыгающим с крыши салуна. Никто не знает, куда ковбои прячут то что ушиб Колька об седло? Жаль, он был бы благодарен за совет, данный вовремя. А тогда он просто взвыл, нагнулся к гриве и сжал колени.
Народ опять ахнул: мужики хорошо понимали Кольку.
Здоровенному жеребцу неожиданный седок не понравился. Только что скачки кончились, отдышаться еще не успел, а тут на тебе. Скакун было присел на задние ноги, намереваясь сбросить ненужный ему груз. Но тут груз вцепился в гриву, взвыл волком и вдарил в бока коленями, как заправский жокей. Поехали, понял конь и взял рысью, постепенно перейдя на галоп.
Федя, давно отпугнувший собаку, смотрел на Колькины кульбиты, как зачарованный. Но видя приятеля, уносимого конем в неизвестность, очнулся и спросил басом:
- Ты куда, Коля?
Коля расслышал.
- Мууу, - разнеслось опять над поляной, - вернусь, убью-ю-ю-ю.
Не убил. Маленький Колька только смотрел на друга так укоризненно, что Федя съеживался и разводил руками. Не виноват, мол. Обстоятельства. Спор, они проиграли. Но за такое представление общество решило проигрыш не взыскивать, а наоборот поить их сколько пожелают.
Вот так иногда проводят сабантуй в отдельно взято районе. А сабантуй - это праздник плуга, праздник окончания весенних полевых работ. Ну вы-то уже знаете.
Сабантуй устраивают после окончания сева. Сначала в деревне, или "колхозе", потом в районе. Потом в больших городах, потом в столицах. Я про районный сабантуй буду рассказывать. Причем в конкретном районе, только не скажу в каком.
Перед праздником выбирают в районе подходящего размера поляну покрасивее, чтоб дорога недалеко и лес какой-никакой для зелени. Первым делом ставят трибуну. С этой трибуны начальство и прочие празднующие будут себе и руководству теплые слова говорить, с праздником поздравлять и за хорошую работу хвалить. Потом ставят юрты. В юртах перед праздником на столах появляются всякие чак-чаки и прочие вкусные вещи вплоть до ананасов. Юрты не просто так ставят, а для конкурса. Специальные люди с той самой трибуны все юрты обойдут, посмотрят и выберут лучшую. И только потом можно есть, что на столах стояло вплоть до ананасов.
Потом готовят площадку для борьбы на поясах. Куреш называется, да простят меня татары с башкирами за транскрипцию. Эта борьба на сабантуе - первое дело. После трибуны. Победившему главный приз дают. Барана.
Чуть меньше борьбы на сабантуе популярны скачки. Там за победу баранами не разбрасываются, а дают какой-нибудь самсунг в виде телевизора.
Готовят и еще четыре аттракциона, чтоб народ призами заманить и потом развлекаться. Выгораживают небольшую поляну, где желающий попробует оглоблей по горшку попасть. Для пущего смеха желающему завязывают глаза. Я б на их месте для пущего смеха ту бы поляну просто не огораживал, но им виднее.
Столбы еще вкапывают. Один вертикальный и высокий. На верхушке столба приз присобачат, столб выскоблят до гладкости и смотрят, как желающие пробуют до приза долезть. Еще два столба вкапывают так, чтоб из земли метра полтора торчали. На них скобами крепят гладкое бревно. На этом бревне лупят друг друга пыльными мешками, кто кого первым скинет. Победителю тоже приз дают.
Самое для нас интересное это последний столб. Даже не столб, а целая длиннющая сосна от толстого комля до тонкой макушки. Ветки, кору счищают до блеска. И в землю вкапывают, так чтоб тонкий конец градусов под пятнадцать к горизонту торчал. Этакая удочка в обхват-два толщиной у основания. По этому столбу надо просто пробежать. До самого тонкого конца. Рассказывают, что раньше некоторые могли развернуться и дойти обратно. Я не видел. Там вообще мало, кто добирается. Даже ползком.
У Кольки с Федей это был третий сабантуй. Или второй, где Федю к борьбе не допустили. Судьи сказали, что один раз лопухнулись, но больше их не проведешь. Как они смогли один раз лопухнуться - непонятно. Федин вид в заблуждение никого ввести не может. Он большой. Рост там, вес - это не скроешь. Скрыть можно то, что если Федя стопятидесятый гвоздь вокруг указательного пальца накручивает, - один виток только получался. Потому что гвоздь заканчивался. Но вот то, что кувалда в Фединой лапе, как молоток в руке у невропатолога смотрится, не скроешь. И про лом никто и не скрывал. Федю даже в первый раз пытались к борьбе не допустить по причине пожилого возраста, хотя ему пятьдесят пять всего было и того что приезжий он из Владимирской области, а не местный. Так он лом взял (там после строительства трибуны забыл кто-то) об шею согнул и об нее же выпрямил. Про пожилой возраст вопрос у судей сам собой отпал и про Владимирскую область никто не вспомнил. Тогда Федя выиграл. Он не боролся, нет. Он поясом притягивал человека к себе поднимал и аккуратно укладывал на землю. Тут вспомнили, что Федя не местный, сказали, что вне конкурса и барана отдали за второе место. А потом и вовсе перестали к борьбе допускать. Федя и не расстроился. Ему свою силу доказывать никому не надо. Но вот Колька...
Колька - пройдоха и романтик. В хорошем смысле слова пройдоха, если он у него есть. Хотя внешне ничем от обычного худого человека среднего роста не отличается. Глаза хитрющие только. Зато стихи бесхитростные. В прошлом году на сабантуе он свою песню спел, так в этом году это уже гимн района, а не песня. Но если чего замутить хитрое, так это ж для Кольки лучше чем книжку стихов написать. Так вот он эту штуку и придумал: на спор по бревну ходить и еще ставки принимать. Даже я, знающий всю Колькину романтическую пройдошистость, за год до этого попался. Спорим, говорит, что я по этому бревну фалям-тугам сбегаю и не упаду. На коньяк. А сам уже изрядно коньяка выпил. Я б не спорил, если бы получасом раньше с этого бревна сам не сверзился, до конца не добежав. Поспорили.
Сначала к бревну Федя подошел. К середине где-то. Руку поднял, за бревно взялся, к плечу его прижал и еще вперед подвинулся к тонкому концу. Колька легко туда-сюда сбегал. А чего не сбегать, если бревно Федька "мертво" держит. Не совсем, конечно честно, но пробежал ведь. Я-то коньяк отдал по дружбе, как бы. Мои ж монтажники, все-таки, меня так весело надули. А другим проигравшим рассуждать о честности вообще не хотелось глядя на Федора. Не все ж знают, что он добрый.
На этом сабантуе Колька опять свое жульничество затеял и Федю, конечно, привлек. Скачки кончились - уже лошадей в поводу вываживают, борьба не началась еще и народ другие развлечения искал. Спорщиков набралось человек двадцать-тридцать. Кто на Кольку ставит, кто против. Против, естественно, больше: Колька немного пьяненький для веселости, а бревно длинное скользкое и качается. Ну и почти все сами пробовали. Ни у кого пробежать не получилось. Один мужик ползком хотел, так тоже до конца не дополз и упал. Заснул потому что. Уж очень медленно полз.
Колька делает вид, что разминается. А Федя уже к бревну подошел и на плечо его взял. Народ зашумел. Но не громко. Федя и бревно, как картина смотрятся. Типа Архимед свою точку опоры выпросил, рычаг уже к земле приспособил и самого здорового мужика позвал. Еще чуть-чуть и перевернут нафиг, как обещали.
Колька разминаться закончил и по бревну побежал. Не быстро, а выдрючиваясь, как клоун. Раскланиваясь со знакомыми и просто симпатичными дамами.
Колька бежит, а Федя бревно держит. Ноги расставил, стоит, словно могучий дуб. И вот бежала мимо того дуба собачонка. Мелкая типа болонки, но дворняжка. А какая собака мимо дуба просто так пробежит? Никакая. И эта начала к Фединой ноге моститься. Другой бы ей пинка отвесил и вся недолго. Но Федя добрый, он аккуратно пробует. Не получается отпугнуть. А кобелек уж и лапу задрал. Федя не выдержал. Кому охота, чтоб его обоссали ни за что, ни про что? Никому. Ну федя и не выдержал. Щаз, говорит, я тебе задам. И хотел нагнуться, чтоб собачонку схватить. И бревно из рук выпустил.
Напряженное, как тетива бревно тренькнуло, спружинило и выстрелило Колькой в синее небо немного наискосок. Народ восторженно ахнул, а Колька взлетел.
Люди не летают словно птицы, любил повторять Островский, устами убиенной им Катерины. И был чертовски прав. Поэтому-то Колька не закричал орлом и не расправил крылья. Летящий Колька просто замычал. Громкое МУУУУ... разнеслось над поляной сабантуя.
Коровы, кстати, тоже не летают. Хотя летающую корову Колька хотел изобразить меньше всего. Его громкое МУУУУ... было только началом слова, коим Коля хотел охарактеризовать Федю, как человека отпустившего бревно.
Хотел, но не успел закончить слово, а продолжая мычать устремился вниз. До земли он к счастью не долетел. Победивший на скачках четырнадцатилетний мальчик, завершал круг почета, выгуливая своего жеребца "под уздцы".
В специальное "скачечное" седло Колька влетел заправским киношным ковбоем, прыгающим с крыши салуна. Никто не знает, куда ковбои прячут то что ушиб Колька об седло? Жаль, он был бы благодарен за совет, данный вовремя. А тогда он просто взвыл, нагнулся к гриве и сжал колени.
Народ опять ахнул: мужики хорошо понимали Кольку.
Здоровенному жеребцу неожиданный седок не понравился. Только что скачки кончились, отдышаться еще не успел, а тут на тебе. Скакун было присел на задние ноги, намереваясь сбросить ненужный ему груз. Но тут груз вцепился в гриву, взвыл волком и вдарил в бока коленями, как заправский жокей. Поехали, понял конь и взял рысью, постепенно перейдя на галоп.
Федя, давно отпугнувший собаку, смотрел на Колькины кульбиты, как зачарованный. Но видя приятеля, уносимого конем в неизвестность, очнулся и спросил басом:
- Ты куда, Коля?
Коля расслышал.
- Мууу, - разнеслось опять над поляной, - вернусь, убью-ю-ю-ю.
Не убил. Маленький Колька только смотрел на друга так укоризненно, что Федя съеживался и разводил руками. Не виноват, мол. Обстоятельства. Спор, они проиграли. Но за такое представление общество решило проигрыш не взыскивать, а наоборот поить их сколько пожелают.
Вот так иногда проводят сабантуй в отдельно взято районе. А сабантуй - это праздник плуга, праздник окончания весенних полевых работ. Ну вы-то уже знаете.