Байки
В воскресенье надыбал в деревне сюжетик. Сказочно-балладный. Одна русско-народная сказка, переплетается с балладами о Робин Гуде и Вильгельме Теле.
Потому что утром в воскресенье, а утро, надо сказать, у меня в воскресенье с полудня начинается, ко мне Серега с Сашкой притопали с яблоками. Я про них рассказывал уже: Серега - здоровущий мужик, Сашка - маленький и верткий. На сестрах женаты. Серега Сашки на четыре года постарше еще. Собрали зимние уже яблоки и по корзине принесли. Ну я их грушами угостил тоже зимними. И пузырь азербайджанского кизилового самогона мне в субботу местные землекопы преподнесли, как заказчику. Убойная вещь, градусов под семьдесят и с таким запахом кизила, что стакан минут десять мыть надо. Но бутылка маленькая, то есть литровая. Посидели полчасика и кончилась. Серега к Сашке сразу по-дружески:
- Слышь, мелкий, сгонял бы за пузырем, а? Самый молодой ведь...
- Хуй вам, - Серега сразу, - а не лягушка. - Тоже в дружеской совершенно интонации отвечает.
Надо сказать, что вот это присловье с лягушкой, от него постоянно слышно. Чего не попроси, - он сначала про лягушку скажет, потом, конечно, сделает. Безотказный потому что. И добрый. Он и за пузырем пошел. Он пошел, а я Серегу про присловье спрашиваю. Он и рассказал пока Сашки не было.
- Я, - говорит, - Игоряха, старше Сашки на четыре года. Это сейчас мы ровесники как бы, а тогда мне одиннадцать было. Сашке значит семь. Бегал он за нами с Валеркой хвостом. Валерка - сын соседа твоего, мы с ним в одном классе учились, гуляли вместе. Шалили, понятное дело. Продыху от нас деревне не было. Влюблены были в Светку, жену мою, тоже вместе в одну.
- Валерка, - продолжил Серега, закурив, - где-то книжку нашел про Робин Гуда. Я, говорит, Робин Гуд, а ты - Маленький Джон. Помнишь же: "верзила из верзил, троих здоровых молодцов он на себе возил". Как раз по мне фигура. Наделали себе луков с арбалетами, стрелами всю деревню закидали. Валерка так вообще Татарину в жопу попал разок. Знаешь же Татарина? Знаешь. Скорую вызывали. Врачиха стрелу вытащила, ему и отдала. Не вернул паразит, как ни просили. Жалко было. Со стальным наконечником, между прочим, и оперение хорошее. У нас таких всего три штуки и было.
- И заело нас как-то с Валеркой, на Светкину тему. С кем она, значит, ходить должна, а кто третьим лишним получится. Я ему и в глаз случайно засветил, когда боролись. Но это не честно же: я ж сильнее в два раза. Поэтому решили на меткость спорить. Кто из лука лучше стрельнет, тот Светку и гуляет. - Серега сделал паузу и потянулся за грушей.
- Про лягушку-то, когда будет? - вклинился я в паузу.
- Будет. - Серега дожевал и продолжил, - в общем, сговорились с Валеркой на рассвете у дуба встретиться. На опушке парка. Это сейчас его все лесом называют, а при барах парк был. Даже я еще дорожки мощеные там помню. Их потом деревенские с шестисоточниками разобрали. Пробираться решили огородами, чтоб Сашка не увязался. Дело мужское – не для сопляков, значит. Повесили мишень, отсчитали двадцать шагов, я первым стрелял. Точно в середину влепил. Валерка напрягся: проигрывать неохота же. Фиг с ней, со Светкой, но он же у нас Робин Гуд с луком, а я ж Маленький Джон с дубиной. Обидно. Сейчас, говорит, я твою стрелу подшибу, как в книжке, усрешься тогда. Угу. Полчаса прилаживался, прицеливался, руками тряс, ветер пальцем пробовал. И зафиндилил. Мимо, ага. Даже в дуб не попал, стрела в парк ушла. За молоком. Проиграл вчистую. Хлопнули по рукам и решили уже идти стрелу искать. – Серега опять закурил.
- И тут из-за дуба, из кустов, куда стрела улетела, Сашка выскакивает. Одной рукой портки полуспущенные придерживает, в другой стрелу несет. На стреле лягушка трепыхается. И твердит с дрожью в голосе: «Хуй вам, а не бла-бла лягушка, Хуй вам, а не бла-бла лягушка». Про лягушку ясно так слышно. А «бла-бла» мы не разобрали сперва. Да и не до этого. Испугались сильно. Подлетели к Сашке ощупали, живой и целый вроде бы. Перепуганный только, знай, свое талдычит. Успокоился чуть погодя. И разборчиво уже: «Хуй вам, а не царевна-лягушка, убили на хуй».
- Он, значит, нас вычислил и в кустах спрятался еще до того, как мы туда пришли. Ждал долго, а тут ему живот скрутило. Ну и присел по нужде. Как присел лягушку прям перед собой увидел. Здоровущая лягушенция, с кулак мой счасошний. Он ее схватить хотел, но тут Валеркина стрела ее аккурат в середину и пришибла. Чуть-чуть бы дальше, и капец пацану. Перепугался, конечно, и к нам выбежал. По дороге сказку про царевну-лягушку вспомнил. Было у отца три сына… Не, ну сказку-то я тебе рассказывать не нанимался, - закончил Серега, - да и пора бы этому лягушатнику показаться уже. Ты ему-то не говори, что я тебе рассказал. А то обидится. И Светке, не дай бог.
Я и не говорил. Действительно обидеться может. А интернета у нас в деревне все равно нету нормального.
Потому что утром в воскресенье, а утро, надо сказать, у меня в воскресенье с полудня начинается, ко мне Серега с Сашкой притопали с яблоками. Я про них рассказывал уже: Серега - здоровущий мужик, Сашка - маленький и верткий. На сестрах женаты. Серега Сашки на четыре года постарше еще. Собрали зимние уже яблоки и по корзине принесли. Ну я их грушами угостил тоже зимними. И пузырь азербайджанского кизилового самогона мне в субботу местные землекопы преподнесли, как заказчику. Убойная вещь, градусов под семьдесят и с таким запахом кизила, что стакан минут десять мыть надо. Но бутылка маленькая, то есть литровая. Посидели полчасика и кончилась. Серега к Сашке сразу по-дружески:
- Слышь, мелкий, сгонял бы за пузырем, а? Самый молодой ведь...
- Хуй вам, - Серега сразу, - а не лягушка. - Тоже в дружеской совершенно интонации отвечает.
Надо сказать, что вот это присловье с лягушкой, от него постоянно слышно. Чего не попроси, - он сначала про лягушку скажет, потом, конечно, сделает. Безотказный потому что. И добрый. Он и за пузырем пошел. Он пошел, а я Серегу про присловье спрашиваю. Он и рассказал пока Сашки не было.
- Я, - говорит, - Игоряха, старше Сашки на четыре года. Это сейчас мы ровесники как бы, а тогда мне одиннадцать было. Сашке значит семь. Бегал он за нами с Валеркой хвостом. Валерка - сын соседа твоего, мы с ним в одном классе учились, гуляли вместе. Шалили, понятное дело. Продыху от нас деревне не было. Влюблены были в Светку, жену мою, тоже вместе в одну.
- Валерка, - продолжил Серега, закурив, - где-то книжку нашел про Робин Гуда. Я, говорит, Робин Гуд, а ты - Маленький Джон. Помнишь же: "верзила из верзил, троих здоровых молодцов он на себе возил". Как раз по мне фигура. Наделали себе луков с арбалетами, стрелами всю деревню закидали. Валерка так вообще Татарину в жопу попал разок. Знаешь же Татарина? Знаешь. Скорую вызывали. Врачиха стрелу вытащила, ему и отдала. Не вернул паразит, как ни просили. Жалко было. Со стальным наконечником, между прочим, и оперение хорошее. У нас таких всего три штуки и было.
- И заело нас как-то с Валеркой, на Светкину тему. С кем она, значит, ходить должна, а кто третьим лишним получится. Я ему и в глаз случайно засветил, когда боролись. Но это не честно же: я ж сильнее в два раза. Поэтому решили на меткость спорить. Кто из лука лучше стрельнет, тот Светку и гуляет. - Серега сделал паузу и потянулся за грушей.
- Про лягушку-то, когда будет? - вклинился я в паузу.
- Будет. - Серега дожевал и продолжил, - в общем, сговорились с Валеркой на рассвете у дуба встретиться. На опушке парка. Это сейчас его все лесом называют, а при барах парк был. Даже я еще дорожки мощеные там помню. Их потом деревенские с шестисоточниками разобрали. Пробираться решили огородами, чтоб Сашка не увязался. Дело мужское – не для сопляков, значит. Повесили мишень, отсчитали двадцать шагов, я первым стрелял. Точно в середину влепил. Валерка напрягся: проигрывать неохота же. Фиг с ней, со Светкой, но он же у нас Робин Гуд с луком, а я ж Маленький Джон с дубиной. Обидно. Сейчас, говорит, я твою стрелу подшибу, как в книжке, усрешься тогда. Угу. Полчаса прилаживался, прицеливался, руками тряс, ветер пальцем пробовал. И зафиндилил. Мимо, ага. Даже в дуб не попал, стрела в парк ушла. За молоком. Проиграл вчистую. Хлопнули по рукам и решили уже идти стрелу искать. – Серега опять закурил.
- И тут из-за дуба, из кустов, куда стрела улетела, Сашка выскакивает. Одной рукой портки полуспущенные придерживает, в другой стрелу несет. На стреле лягушка трепыхается. И твердит с дрожью в голосе: «Хуй вам, а не бла-бла лягушка, Хуй вам, а не бла-бла лягушка». Про лягушку ясно так слышно. А «бла-бла» мы не разобрали сперва. Да и не до этого. Испугались сильно. Подлетели к Сашке ощупали, живой и целый вроде бы. Перепуганный только, знай, свое талдычит. Успокоился чуть погодя. И разборчиво уже: «Хуй вам, а не царевна-лягушка, убили на хуй».
- Он, значит, нас вычислил и в кустах спрятался еще до того, как мы туда пришли. Ждал долго, а тут ему живот скрутило. Ну и присел по нужде. Как присел лягушку прям перед собой увидел. Здоровущая лягушенция, с кулак мой счасошний. Он ее схватить хотел, но тут Валеркина стрела ее аккурат в середину и пришибла. Чуть-чуть бы дальше, и капец пацану. Перепугался, конечно, и к нам выбежал. По дороге сказку про царевну-лягушку вспомнил. Было у отца три сына… Не, ну сказку-то я тебе рассказывать не нанимался, - закончил Серега, - да и пора бы этому лягушатнику показаться уже. Ты ему-то не говори, что я тебе рассказал. А то обидится. И Светке, не дай бог.
Я и не говорил. Действительно обидеться может. А интернета у нас в деревне все равно нету нормального.