Суд по-человечески. Продолжение сказки про лошадь и корову.
Первые две части:
Часть 1. "Лошадь и кошки"
Часть 2. "Лошадь, кошки и корова"
На прошлой неделе образовался у меня свободный день в среду. Дай думаю на дачу съезжу, посмотрю как там всем живется. И поехал.
К дому еще не подошел, а уже вижу, что у моей калитки стоит толпа и возбужденно с какой-то чужой лошадью разговаривает. Странное дело. Я сразу за очками в портфель полез, вижу-то я плохо, если в даль смотрю, мог и ошибиться. И точно ошибся.
Стоит толпа возбужденных соседей и с лошадью пререкаются. Только лошадь никакая не чужая – моя это лошадь, положенная. Она ко мне сама пришла, когда мне четвертую подкову подряд подарили на счастье. Пришла и сказала, что раз у меня четыре подковы на счастье есть, то мне обязательная лошадь положена. Я сначала удивился, а потом в сарае на даче поселил. Там и живет, в сарае. Велела мне сарай конюшней называть и обижается, если путаю. Даже кошки обижаются соседские. Они лошадиное сено от мышей охраняют, за что лошадь их чаем поит. С молоком.
Раньше молоко я по субботам привозил, а теперь там еще и корова генеральская живет. Она от генеральской дисциплины сбежала и к лошади с кошками прибилась. Пришлось генералу за корову деньги отдавать. Свобода - свободой, а товарно-денежные отношения никто не отменял, в отличии от коммунизма.
Генералов у нас в деревне много, штуки четыре у нас генералов. А может и пять даже. Кстати, трое вон у моей калитки стоят и с лошадью ругаются. Корову вроде требуют к ответу, а лошадь корову к ответу не выдает, нету, говорит, у нас никакой коровы. Зря она так врет нагло. Корова хотя и спряталась за сара…, за конюшней то есть, но наполовину. Не знаете, почему коровы все время за углами наполовину спрячутся, а наполовину выглядывают, нет? Я тоже не знаю, но думаю, что из любопытства и для подглядывания за ситуацией. Даже анекдот такой люди придумали: что такое, когда из-за угла один рог и один глаз видно? Корова за углом спряталась. А что такое, если из-за угла два рога и два глаза выглядывают? Правильно – это две коровы спрятались. У меня всего одна корова за сарае…, конюшней то есть, скрывается, но ситуация, между тем, напряженная.
- Здравствуйте, господа генералы, соседи и женщины, - это я к калитке подошел, - в чем, собственно говоря, дело? Чем обязан такому представительному собранию с палками и прочим шанцевым инструментом?
- О! Содед! – дядь Гена обернулся, - выдавай нам корову, мы ее судить будем! Немедленно отдавай, а то я за себя не отвечаю.
- Спокойно, - говорю, - Геннадий Николаевич, - а сам думаю, что раз корову судить собираются, то ситуация в правовое русло входит, что уже хорошо. Тут, главное, чтоб не судом Линча судить, а по нашим, российским законам. Неизвестно, правда, что лучше, но шансов от ответственности вывернуться всяко больше. Поэтому надо все возглавить незамедлительно и развалить на стадии судебного разбирательства. Это я так думаю, а говорю буквально следующее
- А вы как корову судить собираетесь: по закону, по справедливости, или по-человечески?
Генералы, соседи и женщины подумали немного и говорят:
- Что ж мы нелюди какие, коров по закону судить? По-человечески будем и немного по справедливости.
- Непонятно как-то, - чувствую я, что толпа остывать начала, - но звучит здорово. Корову по-человечески судить неправильно. Людей-то по-человечески не всех судят, а животных и подавно нельзя. Запрещено даже. Поэтому давайте лошадь в председатели суда изберем, а кошек с генералами в присяжные заседатели выдвинем. Такой суд для коровы – самое подходящее дело. Кто за поднимите руки. Вот и замечательно. Я тогда секретарем суда буду и протокол вести заодно. Вы все проходите и на крыльце рассаживайтесь, а мне с председателем суда пошептаться надо. – высказал я все, и пока народ на крыльце с террасой рассаживался я к лошади.
- Расскажет мне кто-нибудь в чем дело, а? Что вы тут без меня натворить успели, что полдеревни нашу корову судить собралось?
- Ничего особенного, собственно, - успокаивает меня лошадь, - все как обычно. Корова наша капусту у дяди Гены в огороде съела и яблоню сломала. И все.
- А у генералов она чего съела, почему генералы пришли?
- Так генералы для дисциплины пришли, - улыбается лошадь, - и для порядка еще.
- А генерал-лейтенант, у которого ты корову выкупил еще из любопытства пришел, - старшая кошка не может в разговор не влезть, - раньше-то все на него из-за коровы ругались, а теперь на тебя будут. Ему и любопытно как ты выкрутишься.
- Я может и выкручусь, а вот куда вы смотрели, мне непонятно. Знаете ведь, что у некоторых коров преступные наклонности на лбу написаны. Забыли, что ли как познакомились?
- Почему забыли? Мы помним, - младшие кошки в разговор вмешиваются, а сами возле зеркала крутятся, рассматривают, как в роли присяжных заседателей выглядят, усы приглаживают и хвосты расчесывают, где только взяли, зеркало это, не было же вроде в сарае зеркала, - ты возле калитки в лепешку вляпался, с этого все и началось.
- Все-то вы помните, когда не надо. Сиамских котов в роду у вас не было случайно? Вы, смотрите мне, судейской работой не увлекайтесь и голосуйте только в оправдательном смысле. А то без молока останетесь. Пойдемте к народу. Народ расселся уже. И корову из-за угла вытаскивайте, нечего прятаться от судьбы не уйдет теперь.
Народ действительно расселся на ступеньках крыльца: соседи с женщинами отдельно, генералы отдельно сели и для кошек место рядом оставили. Я себе стул с террасы принес, чтоб секретарствовать, лошадь перед всеми встала и говорит:
- Введите подсудимую корову.
- Выведете, надо говорить, - это я шепотом лошади подсказываю, - куда вводить-то – мы и так на улице.
Кошки вывели корову из-за сарая. Корова встала рядом с генералами и принялась делать вид, что стесняется. Генерал-лейтенант достал из кармана яблоко и незаметно протянул его корове. Корова слизнула яблоко с руки и принялась жевать.
- Какие будут обвинения, - четко произнесла лошадь, - какие доказательства и свидетели содеянного?
- Капусту она у меня съела, - подал голос дядя Гена, - и яблоню сломала. Я теперь без капусты и без яблок остался. Капуста нам, допустим, и не к чему, капуста нам уже без надобности, от нее, говорят только сиськи растут, - дядя Гена посмотрел на свою жену с седьмым номером бюста, - а яблоки жалко, скажи им Антонина.
- Эта самая корова обосрала всю деревню, - подбоченилась Антонина, - пусть ответ держит, а то пройти невозможно, чтоб не вляпаться. И яблоки еще.
- Подождите, - вмешался секретарь суда, то есть я, - мне что так и писать в протоколе: «обосрала»? Это слово некультурное, надо его заменить чем-нибудь.
- Заменить на «заминировала»! – предложил один из генералов, служивший в саперных войсках, - и культурно и звучит по-военному.
- Не подходит, - сказала лошадь, - если написать, что «заминировала», то это уже терроризм получится.
- Некультурное слово «обосрала» следует заменить на культурное слово «удобрила», - заявил генерал-лейтенант и незаметно протянул корове еще одно яблоко, - и записать в протокол «удобрила всю деревню».
- Правильно, - сказали младшие кошки, совершенно неприученные к лотку, - очень подходящее слово для нашей деревни и коллектива.
- Так и запишем, - резюмировал я и записал в протокол: «Обвиняется в том, что удобрила всю деревню».
- Записал? – строго спросила лошадь, - теперь вычеркни. Это не обвинение уже, за такое премию надо давать.
- Давайте вашу премию. Можно капустой, можно яблоками! - вставила корова не переставая жевать, а генерал-лейтенант втихаря сунул ей еще одно яблоко.
- Молчите, подсудимая, не мешайте суду, - лошадь была настроена серьезно, - говорить будете, когда вас спросят, а то я буду вынуждена удалить вас в конюшню. И перестаньте наконец жевать в суде.
- Как же я жевать перестану, если я жвачное животное? - удивилась корова, - и вообще невиноватая я, зуб даю, век воли не видать!
- Молчи, уголовница, - оторвалась от умывания старшая кошка, - зуб она дает. Молоко лучше давай, а не зубы.
- Пааа тундре, пааа железной дороге, где мчится поезд Воркута-Ленинград, - запела корова, - свободу Луису Корвалану и Анжеле Девис!
- А ну тихо! – топнула лошадь копытом, - не суд, а митинг какой-то получается.
- Митинг? – испугался дядя Гена, - не надо нам никаких митингов, за них так оштрафовать могут, что никакой капусты с яблоками расплатиться не хватит, я по телевизору видел. Картошку с тыквами придется отдавать.
- Я тебе отдам картошку, - вмешалась Антонина, - а есть мы что будем?
- Вы снимаете свои обвинения? - воспользовалась лошадь растерянностью пострадавших, - тогда так и скажите, чтоб все слышали.
- Снимаем! – сказали дядя Гена с Антониной, - и Корвалана тоже пусть освободят, раз он не виноват.
- Предлагаю, признать корову невиновной и вернуть мне подшивку газеты «Правда» за семидесятые годы, а то пропала куда-то, - генерал-лейтенант, избранный кошками старшиной присяжных при двух воздержавшихся генерал-майорах, почесал за ухом старшую кошку и сунул корове еще одно яблоко, - тем более, что я тут старший по званию и возрасту.
- Объявляю заседание суда закрытым, - громко сказала лошадь и добавила, - а «Правду» мы вам, товарищ генерал, обязательно вернем, как дочитаем.
- Ты сушки с баранками привез? – спросила меня лошадь, - Привез? Тогда приглашай всех чай пить.
Я пригласил и пошел в дом за чашками и самоваром. Чай решили на улице пить. Лошадь с коровой у нас, конечно, культурные, но по ступенькам ходить не любят да и нечего им в доме делать, когда у них сарай, то есть конюшня есть.
Часть 1. "Лошадь и кошки"
Часть 2. "Лошадь, кошки и корова"
На прошлой неделе образовался у меня свободный день в среду. Дай думаю на дачу съезжу, посмотрю как там всем живется. И поехал.
К дому еще не подошел, а уже вижу, что у моей калитки стоит толпа и возбужденно с какой-то чужой лошадью разговаривает. Странное дело. Я сразу за очками в портфель полез, вижу-то я плохо, если в даль смотрю, мог и ошибиться. И точно ошибся.
Стоит толпа возбужденных соседей и с лошадью пререкаются. Только лошадь никакая не чужая – моя это лошадь, положенная. Она ко мне сама пришла, когда мне четвертую подкову подряд подарили на счастье. Пришла и сказала, что раз у меня четыре подковы на счастье есть, то мне обязательная лошадь положена. Я сначала удивился, а потом в сарае на даче поселил. Там и живет, в сарае. Велела мне сарай конюшней называть и обижается, если путаю. Даже кошки обижаются соседские. Они лошадиное сено от мышей охраняют, за что лошадь их чаем поит. С молоком.
Раньше молоко я по субботам привозил, а теперь там еще и корова генеральская живет. Она от генеральской дисциплины сбежала и к лошади с кошками прибилась. Пришлось генералу за корову деньги отдавать. Свобода - свободой, а товарно-денежные отношения никто не отменял, в отличии от коммунизма.
Генералов у нас в деревне много, штуки четыре у нас генералов. А может и пять даже. Кстати, трое вон у моей калитки стоят и с лошадью ругаются. Корову вроде требуют к ответу, а лошадь корову к ответу не выдает, нету, говорит, у нас никакой коровы. Зря она так врет нагло. Корова хотя и спряталась за сара…, за конюшней то есть, но наполовину. Не знаете, почему коровы все время за углами наполовину спрячутся, а наполовину выглядывают, нет? Я тоже не знаю, но думаю, что из любопытства и для подглядывания за ситуацией. Даже анекдот такой люди придумали: что такое, когда из-за угла один рог и один глаз видно? Корова за углом спряталась. А что такое, если из-за угла два рога и два глаза выглядывают? Правильно – это две коровы спрятались. У меня всего одна корова за сарае…, конюшней то есть, скрывается, но ситуация, между тем, напряженная.
- Здравствуйте, господа генералы, соседи и женщины, - это я к калитке подошел, - в чем, собственно говоря, дело? Чем обязан такому представительному собранию с палками и прочим шанцевым инструментом?
- О! Содед! – дядь Гена обернулся, - выдавай нам корову, мы ее судить будем! Немедленно отдавай, а то я за себя не отвечаю.
- Спокойно, - говорю, - Геннадий Николаевич, - а сам думаю, что раз корову судить собираются, то ситуация в правовое русло входит, что уже хорошо. Тут, главное, чтоб не судом Линча судить, а по нашим, российским законам. Неизвестно, правда, что лучше, но шансов от ответственности вывернуться всяко больше. Поэтому надо все возглавить незамедлительно и развалить на стадии судебного разбирательства. Это я так думаю, а говорю буквально следующее
- А вы как корову судить собираетесь: по закону, по справедливости, или по-человечески?
Генералы, соседи и женщины подумали немного и говорят:
- Что ж мы нелюди какие, коров по закону судить? По-человечески будем и немного по справедливости.
- Непонятно как-то, - чувствую я, что толпа остывать начала, - но звучит здорово. Корову по-человечески судить неправильно. Людей-то по-человечески не всех судят, а животных и подавно нельзя. Запрещено даже. Поэтому давайте лошадь в председатели суда изберем, а кошек с генералами в присяжные заседатели выдвинем. Такой суд для коровы – самое подходящее дело. Кто за поднимите руки. Вот и замечательно. Я тогда секретарем суда буду и протокол вести заодно. Вы все проходите и на крыльце рассаживайтесь, а мне с председателем суда пошептаться надо. – высказал я все, и пока народ на крыльце с террасой рассаживался я к лошади.
- Расскажет мне кто-нибудь в чем дело, а? Что вы тут без меня натворить успели, что полдеревни нашу корову судить собралось?
- Ничего особенного, собственно, - успокаивает меня лошадь, - все как обычно. Корова наша капусту у дяди Гены в огороде съела и яблоню сломала. И все.
- А у генералов она чего съела, почему генералы пришли?
- Так генералы для дисциплины пришли, - улыбается лошадь, - и для порядка еще.
- А генерал-лейтенант, у которого ты корову выкупил еще из любопытства пришел, - старшая кошка не может в разговор не влезть, - раньше-то все на него из-за коровы ругались, а теперь на тебя будут. Ему и любопытно как ты выкрутишься.
- Я может и выкручусь, а вот куда вы смотрели, мне непонятно. Знаете ведь, что у некоторых коров преступные наклонности на лбу написаны. Забыли, что ли как познакомились?
- Почему забыли? Мы помним, - младшие кошки в разговор вмешиваются, а сами возле зеркала крутятся, рассматривают, как в роли присяжных заседателей выглядят, усы приглаживают и хвосты расчесывают, где только взяли, зеркало это, не было же вроде в сарае зеркала, - ты возле калитки в лепешку вляпался, с этого все и началось.
- Все-то вы помните, когда не надо. Сиамских котов в роду у вас не было случайно? Вы, смотрите мне, судейской работой не увлекайтесь и голосуйте только в оправдательном смысле. А то без молока останетесь. Пойдемте к народу. Народ расселся уже. И корову из-за угла вытаскивайте, нечего прятаться от судьбы не уйдет теперь.
Народ действительно расселся на ступеньках крыльца: соседи с женщинами отдельно, генералы отдельно сели и для кошек место рядом оставили. Я себе стул с террасы принес, чтоб секретарствовать, лошадь перед всеми встала и говорит:
- Введите подсудимую корову.
- Выведете, надо говорить, - это я шепотом лошади подсказываю, - куда вводить-то – мы и так на улице.
Кошки вывели корову из-за сарая. Корова встала рядом с генералами и принялась делать вид, что стесняется. Генерал-лейтенант достал из кармана яблоко и незаметно протянул его корове. Корова слизнула яблоко с руки и принялась жевать.
- Какие будут обвинения, - четко произнесла лошадь, - какие доказательства и свидетели содеянного?
- Капусту она у меня съела, - подал голос дядя Гена, - и яблоню сломала. Я теперь без капусты и без яблок остался. Капуста нам, допустим, и не к чему, капуста нам уже без надобности, от нее, говорят только сиськи растут, - дядя Гена посмотрел на свою жену с седьмым номером бюста, - а яблоки жалко, скажи им Антонина.
- Эта самая корова обосрала всю деревню, - подбоченилась Антонина, - пусть ответ держит, а то пройти невозможно, чтоб не вляпаться. И яблоки еще.
- Подождите, - вмешался секретарь суда, то есть я, - мне что так и писать в протоколе: «обосрала»? Это слово некультурное, надо его заменить чем-нибудь.
- Заменить на «заминировала»! – предложил один из генералов, служивший в саперных войсках, - и культурно и звучит по-военному.
- Не подходит, - сказала лошадь, - если написать, что «заминировала», то это уже терроризм получится.
- Некультурное слово «обосрала» следует заменить на культурное слово «удобрила», - заявил генерал-лейтенант и незаметно протянул корове еще одно яблоко, - и записать в протокол «удобрила всю деревню».
- Правильно, - сказали младшие кошки, совершенно неприученные к лотку, - очень подходящее слово для нашей деревни и коллектива.
- Так и запишем, - резюмировал я и записал в протокол: «Обвиняется в том, что удобрила всю деревню».
- Записал? – строго спросила лошадь, - теперь вычеркни. Это не обвинение уже, за такое премию надо давать.
- Давайте вашу премию. Можно капустой, можно яблоками! - вставила корова не переставая жевать, а генерал-лейтенант втихаря сунул ей еще одно яблоко.
- Молчите, подсудимая, не мешайте суду, - лошадь была настроена серьезно, - говорить будете, когда вас спросят, а то я буду вынуждена удалить вас в конюшню. И перестаньте наконец жевать в суде.
- Как же я жевать перестану, если я жвачное животное? - удивилась корова, - и вообще невиноватая я, зуб даю, век воли не видать!
- Молчи, уголовница, - оторвалась от умывания старшая кошка, - зуб она дает. Молоко лучше давай, а не зубы.
- Пааа тундре, пааа железной дороге, где мчится поезд Воркута-Ленинград, - запела корова, - свободу Луису Корвалану и Анжеле Девис!
- А ну тихо! – топнула лошадь копытом, - не суд, а митинг какой-то получается.
- Митинг? – испугался дядя Гена, - не надо нам никаких митингов, за них так оштрафовать могут, что никакой капусты с яблоками расплатиться не хватит, я по телевизору видел. Картошку с тыквами придется отдавать.
- Я тебе отдам картошку, - вмешалась Антонина, - а есть мы что будем?
- Вы снимаете свои обвинения? - воспользовалась лошадь растерянностью пострадавших, - тогда так и скажите, чтоб все слышали.
- Снимаем! – сказали дядя Гена с Антониной, - и Корвалана тоже пусть освободят, раз он не виноват.
- Предлагаю, признать корову невиновной и вернуть мне подшивку газеты «Правда» за семидесятые годы, а то пропала куда-то, - генерал-лейтенант, избранный кошками старшиной присяжных при двух воздержавшихся генерал-майорах, почесал за ухом старшую кошку и сунул корове еще одно яблоко, - тем более, что я тут старший по званию и возрасту.
- Объявляю заседание суда закрытым, - громко сказала лошадь и добавила, - а «Правду» мы вам, товарищ генерал, обязательно вернем, как дочитаем.
- Ты сушки с баранками привез? – спросила меня лошадь, - Привез? Тогда приглашай всех чай пить.
Я пригласил и пошел в дом за чашками и самоваром. Чай решили на улице пить. Лошадь с коровой у нас, конечно, культурные, но по ступенькам ходить не любят да и нечего им в доме делать, когда у них сарай, то есть конюшня есть.