Трусы
Был у меня в стародавние времена товарищ по работе, Федя. И вот как-то на пьянке, расслабившись, рассказал он нам историю о том, как вернулся с пикника в бабских труселях. Компания на том пикнике была довольно тесная, уже не раз в этом составе собирались, родня и близкие друзья. Жена Федина в тот раз не ездила, приболела чуток. А Федя, как и прочие присутствовавшие, пил, ел, орал песни, купался в речке, словом прожигал жизнь.
Дома же, когда он собирался лечь спать, жена обнаружила на Фединых чреслах криминал в виде посторонних дамских трусов. Он рассказывал - Ленка ревет, на меня орет, а я только глазами лупаю, потому что ни капельки не представляю откуда на мне эта хрень. Ну не валял я никого в траве, не грешил! И не был настолько пьяным, чтобы забыть, все происходившее помню, пусть и не в деталях.
Был выселен на диван в другую комнату, а ночью, окончательно протрезвев, ушел на кухню курить и разбираться.
Труселя - говорит - на мне были белые, типа плавок и единственный момент, когда я там был без них это когда после купания отправился в кусты их выжимать. Выжал, повесил на кустик сохнуть, а сам накрылся рубахой и лег на травку подремать. Проснулся оттого, что стали звать собираться на электричку. Выскочил на поляну, обнаружил, что жопа голая, заскочил снова в кусты, надел труселя и пошел собираться. Всё!
Утром уговорил он жену его выслушать, рассказал ей свои воспоминания и размышления и сказал - или вот это или считай, что я ничего не помню, потому что я действительно больше ничего не помню. И на работу ушел.
Пара дней прошла, молчим - говорит - друг с другом не разговариваем. И вдруг Ленка приходит с работы веселая, меня зовет и говорит - будем считать, что все так и было, как ты сказал, потому что если не так, то всё совсем плохо для тебя. Я сегодня Татьяне, сестре твоей звонила, сказала, что стала разбирать сумку, с которой ты ездил на пьянку и обнаружила там посторонние трусы. Видно кто-то положил не туда. И не жаловался ли кто, что трусы потерял? Как не жаловаться - Танька говорит - жаловались. Нина Анатольевна и жаловалась, что повесила бельишко на куст сушиться, а оно пропало.
Тут - Федька говорит - меня и накрыло. Этой Анатольевне под шестьдесят, она чья-то незамужняя старшая сестра и выглядит как семидесятилетняя Лена Борщева. А если вредность характера измерять в тёщах, то там где-то около семи тёщ.
Помирились. Только вот теперь при случае жена Федьке эту Нину Анатольевну припоминает, дескать не чужие вы с ней люди, одни трусы нашивали.
Мы какое-то время тоже Федора троллили, здоровьем Анатольевны интересовались, но недолго.
Дома же, когда он собирался лечь спать, жена обнаружила на Фединых чреслах криминал в виде посторонних дамских трусов. Он рассказывал - Ленка ревет, на меня орет, а я только глазами лупаю, потому что ни капельки не представляю откуда на мне эта хрень. Ну не валял я никого в траве, не грешил! И не был настолько пьяным, чтобы забыть, все происходившее помню, пусть и не в деталях.
Был выселен на диван в другую комнату, а ночью, окончательно протрезвев, ушел на кухню курить и разбираться.
Труселя - говорит - на мне были белые, типа плавок и единственный момент, когда я там был без них это когда после купания отправился в кусты их выжимать. Выжал, повесил на кустик сохнуть, а сам накрылся рубахой и лег на травку подремать. Проснулся оттого, что стали звать собираться на электричку. Выскочил на поляну, обнаружил, что жопа голая, заскочил снова в кусты, надел труселя и пошел собираться. Всё!
Утром уговорил он жену его выслушать, рассказал ей свои воспоминания и размышления и сказал - или вот это или считай, что я ничего не помню, потому что я действительно больше ничего не помню. И на работу ушел.
Пара дней прошла, молчим - говорит - друг с другом не разговариваем. И вдруг Ленка приходит с работы веселая, меня зовет и говорит - будем считать, что все так и было, как ты сказал, потому что если не так, то всё совсем плохо для тебя. Я сегодня Татьяне, сестре твоей звонила, сказала, что стала разбирать сумку, с которой ты ездил на пьянку и обнаружила там посторонние трусы. Видно кто-то положил не туда. И не жаловался ли кто, что трусы потерял? Как не жаловаться - Танька говорит - жаловались. Нина Анатольевна и жаловалась, что повесила бельишко на куст сушиться, а оно пропало.
Тут - Федька говорит - меня и накрыло. Этой Анатольевне под шестьдесят, она чья-то незамужняя старшая сестра и выглядит как семидесятилетняя Лена Борщева. А если вредность характера измерять в тёщах, то там где-то около семи тёщ.
Помирились. Только вот теперь при случае жена Федьке эту Нину Анатольевну припоминает, дескать не чужие вы с ней люди, одни трусы нашивали.
Мы какое-то время тоже Федора троллили, здоровьем Анатольевны интересовались, но недолго.