А о чём вы мечтали в детстве?
У каждого в детстве была странная мечта.
Я мечтала о коне. Несомненно жить он должен был в нашей квартире.
Я была не очень умной.
.
Однажды мы с папой и поехали в какие-то ебеня к его друзьям побухать. Мне правда тогда ещё нельзя было пить напитки крепче кваса, поэтому я ехала молча и грустно.
Грустно мне было ровно до того момента, пока я не увидела у этих мужиков лошадь. Мужики были пьяные и весёлые, а лошадь уставшая и грустная.
Я помню, что повисла на ноге отца и умоляла меня на неё посадить! "Ой, блять началось" - сказал он.
А вы же знаете, что в 90 дети были немножко частью быта, типа кресла или банок с огурцами: ну есть и есть. А кончились - так новых заведём. Папа посадил меня на эту несчастную животину и ушёл в вагончик за тем, ради чего приехал.
И вот стоим мы посреди поляны: сияющая от счастья я и замотаная жизнью животина.
"Но! Поехали! Иго-го! Вперед!" Всё это не работало. Лошадь опустила голову и начала дремать. Какой всадник - такие и движения.
Мне было восемь и я была на пике своей любви к этим животным. Даже если бы эта лошадь была из дерева или мёртвая, меня бы это не смутило. Всё равно это ло-ша-дь!
Папа вспомнил обо мне не скоро. У него была своя философия: если ребенок молчит - значит он зчнят чем-то очень полезным. А я уже не чувствовала жопу и у меня затекли ноги. Слезать я не планировала!
Мы не сделали ни одного круга. Мы ели траву, чесали копытом живот, трясли гривой и хвостом, меланхолично смотрели в даль. Я видела как садилось солнце за лес, освещая макушки деревьев в розовый... небо темнело, меняя свой цвет от нежно- фиолетового, до тёмно-синего. Я видела, как мне подмигнула первая звезда... и только пьяные разговоры мужиков нарушали эту идиллию.
Всё кончилось тем, что снимали меня с неё с воплями. Я вцепилась в седло и плакала. Лошадь охуела конечно...а я даже имени её не спросила.
Я мечтала о коне. Несомненно жить он должен был в нашей квартире.
Я была не очень умной.
.
Однажды мы с папой и поехали в какие-то ебеня к его друзьям побухать. Мне правда тогда ещё нельзя было пить напитки крепче кваса, поэтому я ехала молча и грустно.
Грустно мне было ровно до того момента, пока я не увидела у этих мужиков лошадь. Мужики были пьяные и весёлые, а лошадь уставшая и грустная.
Я помню, что повисла на ноге отца и умоляла меня на неё посадить! "Ой, блять началось" - сказал он.
А вы же знаете, что в 90 дети были немножко частью быта, типа кресла или банок с огурцами: ну есть и есть. А кончились - так новых заведём. Папа посадил меня на эту несчастную животину и ушёл в вагончик за тем, ради чего приехал.
И вот стоим мы посреди поляны: сияющая от счастья я и замотаная жизнью животина.
"Но! Поехали! Иго-го! Вперед!" Всё это не работало. Лошадь опустила голову и начала дремать. Какой всадник - такие и движения.
Мне было восемь и я была на пике своей любви к этим животным. Даже если бы эта лошадь была из дерева или мёртвая, меня бы это не смутило. Всё равно это ло-ша-дь!
Папа вспомнил обо мне не скоро. У него была своя философия: если ребенок молчит - значит он зчнят чем-то очень полезным. А я уже не чувствовала жопу и у меня затекли ноги. Слезать я не планировала!
Мы не сделали ни одного круга. Мы ели траву, чесали копытом живот, трясли гривой и хвостом, меланхолично смотрели в даль. Я видела как садилось солнце за лес, освещая макушки деревьев в розовый... небо темнело, меняя свой цвет от нежно- фиолетового, до тёмно-синего. Я видела, как мне подмигнула первая звезда... и только пьяные разговоры мужиков нарушали эту идиллию.
Всё кончилось тем, что снимали меня с неё с воплями. Я вцепилась в седло и плакала. Лошадь охуела конечно...а я даже имени её не спросила.