Корабельный кок Вова
Основано на реальных событиях.
Я окончил Ленинградское мореходное училище МРХ СССР по специальности штурман-судоводитель и в 1989 году в возрасте 18 лет по распределению отправился в "Рыболовецкий колхоз им. Вострецова", в то время колхоз – миллионер. Это рядом с городом Охотск, что в Хабаровском крае. Как я добирался туда из Беларуси я расскажу позже, сейчас другая история.
Так вот приехал я в начале сентября на место своей будущей работы. В это время все суда находились в море и мне пришлось две недели ездить куда-то вглубь тайги и копать картошку (да, рыбколхоз занимался не только выловом рыбы, но и выращиванием картошки).
К тому времени на одном из пароходов был за пьянку списан 3 помощник капитан и его место занял я. Судно называлось РС «Ошта», одиннадцать человек экипажа и в настоящее время занималось ловом сельди на севере Охотского моря. Я представлял себе белоснежный корабль с бравыми матросами и был сильно разочарован, когда увидел свое судно. Вид он имел довольно удручающий, а команда как на подбор состояла из прожженных моряков, нашедших на этом пароходе возможность быстрого заработка. Самым младшим из них был я, следующему по возрасту 24 года был 2 помощник капитана Андрей.
Работа была адская по 12-14 часов в сутки, все зависело от того найдем ли мы косяк сельди или нет. «Кто не пробовал селёдки Охотского моря — тот селёдку не ел вообще». Эту фразу приписывают Леониду Ильичу Брежневу. А этой рыбы мы ловили очень и очень много бывало за один замет дербанили до 60 тонн рыбы.
Добыча сельди длилась около полутора месяцев. Справедливости ради следует сказать, что были и долгожданные дни отдыха, когда объявлялось штормовое предупреждения и добывающие суда были обязаны прятаться в бухтах на островах или материку. В это свободное от работы время мы ловили на самодельные удочки камбалу, терпуга высаживались на сушу и собирали бруснику, кедровые орехи.
Но скоро путина закончилась и нашему сейнеру предстоял переход на зимовку в Находку. Расстояние более 1000 морских миль и «дорога» к месту зимовки предположительно заняла бы около недели. На время перехода мы должны были зайти в родной порт Вострецово и взять необходимые продукты на это время. В конце октября РС «Ошта» стала на рейде села Вострецово и мы со вторым помощником и матросом на шлюпке отправились за продуктами. Не помню, что и сколько из провианта мы получили, но хорошо отложилось в памяти что мясо нам дали живым весом, т.е. на борт мы возвращались уже вчетвером (в шлюпке у нас визжала стреноженная свинья весом не менее 100 кг). А еще за время путины на весь экипаж который провел в море была выдана водка с расчетом две бутылки в месяц на душу. В то время, кто помнит, водку давали по талонам если тебе исполнилось 21 год. Напомню, нас было 11 человек и в море они пробыли месяца четыре. Это было море водки. Кто-то скажет, что этого не может быть. Отвечу – может! Переход с одного района промысла в другой на рыболовном флоте всегда считался «манной небесной». Учитывая, что мы не плохо поймали и благодаря этому хорошо заработали настроение у всех было приподнятое. Нас ожидал веселый круиз Охотск – Находка.
Как только мы выгрузили наши запасы на борт корабля, мы снялись с якоря и взяли курс на Юг. Боцман хотел тут же прирезать порося и оправить его в морозилку, но капитан сказал: «Нет, пусть еще нагуляет вес бегая по палубе, а мы будем кормить его селедкой оставшейся с рыбалки». На том и порешили. С бухлом затягивать не стали и к вечеру на ужин в кают-компании стоял ящик водки. Наш кок Вова с которым я жил в одной каюте приготовил свое фирменное блюдо «Жучки» из селедки. За столом меня ждал неприятный сюрприз мне объявили, что так как я не достиг совершеннолетия (на тот момент мне было 19 лет) водку на меня не получали и пить я ее не буду. Сказано это было, разумеется в шутку.
Вахта 3-го помощника капитана с 8 до 12 и с 20 до 24 и я вкусно поужинав отправился на мостик выполнять свои обязанности. Матрос-рулевой, который должен был стоять на своей вахте за штурвалом через час отпросился и в девять часов вечера присоединился к гуляющей компании. На судовом мостике я остался один. В 24 часа меня сменял 2 помощник капитана Андрей и матрос-рулевой Анатолий. Я объяснил навигационную обстановку штурману, обозначил курс матросу и подумал, что вахту сдал. Нет, Андрей к тому времени был слишком пьян и обещая отстоять за меня следующее время спустился в кают-компанию. Около часа у меня заняло время заполнить судовой журнал, проложить курс и когда я решил посмотреть на своего рулевого, я охренел взглянув на компас. Вместо 180 градусов Толик держал курс 360, вы, представляете? Целый час вместо того чтобы идти на Юг мы шли на Север. Он извинился, сказал, что не видит циферблата компаса и лег спать тут же на палубе в штурманской рубке. Мне снова пришлось стать за штурвал. После восьмичасовой вахты меня сменил более-менее адекватный старпом, который к этому времени проспался, и я отправился вздремнуть четыре часа к себе в каюту. Сна не получилось. Через два часа я проснулся от страшного грохота и свинячьего визга. Это на нижнюю палубу где расположены каюты рухнул наш кусок мяса. Его судьба была предрешена. Пьяный боцман и пару матросов выволокли его по крутому трапу на верхнюю палубу - закололи и занялись разделкой. К концу моей утренней смены туша была опаленна и разделанна. На вечер нас ждала шикарная жаренная свежина с большим количеством водки, почему большим? Потому что, во первых мало вы под такое не выпьете, во вторых водки оставалось еще много. Вечерняя вахта была зеркальным отражением вчерашнего дня.
Однажды мы встретили проходящее судно, возвращающееся с промысла краба. Наши капитаны договорились о бартере, мы им дали бочку соленой сельди, а взамен получили 40 кг. Вареных клешней краба. На ужин был великолепнейший "Камчатский плов" или просто "Рис с Камчатским крабом".
Так продолжалось четыре дня. Кок Володя радовал нас своими кулинарными шедеврами на завтрак, обед и ужин, а капитан удивлял полным безразличием к продолжающейся попойке. Водка кончилась. …наступила реальность, которую без возможности похмелиться воспринимать проблематично. В магазин посреди моря не сбегаешь. Это было очевидно, но не для нашего кока. В одно прекрасное утро решив побриться я не обнаружил своего лосьона после бритья, а заодно и одеколона «О Жен», который моя матушка подарила на восемнадцатилетие. То, что я так экономил и берег было выпито моим соседом по каюте коком Володей в опохмел. Он очень извинялся, просил прощения, божился, что по приходу в Находку купит мне все что я пожелаю и я его простил.
Когда мы проходили восточнее острова Сахалин где-то в заливе Терпения была получена радиограмма о надвигающемся циклоне и вероятности десятибалльного шторма. Всем судам находящимся в данном районе было предписано укрыться в бухтах. По подсчетам капитана до порта назначения оставалось пару суток хода. Многие члены экипажа были с Приморья, многих на берегу ждали жены, а практически все попросту хотели на берег где был доступный алкоголь и возможность похмелиться. На судовом собрании единогласно было принято решение не препятствовать желанию большинства и проигнорировать прогноз погоды.
И вот – началось. Этот шторм я запомнил на всю жизнь. Не буду описывать этот ужас. О том шторме весь наш экипаж еще долго вспоминал с легкой дрожью и холодком в груди! Позже из новостей мы узнали, что во время этого тайфуна затонуло несколько судов. Но не зря говорят: «Пьяному море по колено».
Ко всем неприятностям, которые создал нам шторм, наложилось еще и то, что мы обнаружили пропажу нашего кока. Сильнейший шторм длился в течении суток и все это время нам никто не готовил. Естественно, была отправлена розыскная команда, прошло пару часов и поиск результатов не дал. Грешным делом, подумали, что его смыло в море. Слава Богу, его нашли, нашли там, где никто не думал искать – в форпике (место для хранения якоря). Вова спал, обняв сорокалитровый бидон брусничной браги, которую заблаговременно приготовил когда мы стояли в бухтах прячась от шторма. Вы можете представить, злых, мучавшихся от похмелья моряков которые ЭТО увидели? Немедленно он был извлечен из своего укрытия вместе с бидоном и жестоко наказан. То, что было с содержимым бидона, я думаю объяснять не стоит. Этого почти хватило до самой Находки.
Володя еще неделю после швартовки в порту не сходил на берег по причине испорченного лица и я все это время бегал для него за бухлом. А после были другие интересные истории про нашего кока, но это в другой раз. Справедливости ради, надо сказать что свое обещание купить мне дорогой парфюм он выполнил.
Я окончил Ленинградское мореходное училище МРХ СССР по специальности штурман-судоводитель и в 1989 году в возрасте 18 лет по распределению отправился в "Рыболовецкий колхоз им. Вострецова", в то время колхоз – миллионер. Это рядом с городом Охотск, что в Хабаровском крае. Как я добирался туда из Беларуси я расскажу позже, сейчас другая история.
Так вот приехал я в начале сентября на место своей будущей работы. В это время все суда находились в море и мне пришлось две недели ездить куда-то вглубь тайги и копать картошку (да, рыбколхоз занимался не только выловом рыбы, но и выращиванием картошки).
К тому времени на одном из пароходов был за пьянку списан 3 помощник капитан и его место занял я. Судно называлось РС «Ошта», одиннадцать человек экипажа и в настоящее время занималось ловом сельди на севере Охотского моря. Я представлял себе белоснежный корабль с бравыми матросами и был сильно разочарован, когда увидел свое судно. Вид он имел довольно удручающий, а команда как на подбор состояла из прожженных моряков, нашедших на этом пароходе возможность быстрого заработка. Самым младшим из них был я, следующему по возрасту 24 года был 2 помощник капитана Андрей.
Работа была адская по 12-14 часов в сутки, все зависело от того найдем ли мы косяк сельди или нет. «Кто не пробовал селёдки Охотского моря — тот селёдку не ел вообще». Эту фразу приписывают Леониду Ильичу Брежневу. А этой рыбы мы ловили очень и очень много бывало за один замет дербанили до 60 тонн рыбы.
Добыча сельди длилась около полутора месяцев. Справедливости ради следует сказать, что были и долгожданные дни отдыха, когда объявлялось штормовое предупреждения и добывающие суда были обязаны прятаться в бухтах на островах или материку. В это свободное от работы время мы ловили на самодельные удочки камбалу, терпуга высаживались на сушу и собирали бруснику, кедровые орехи.
Но скоро путина закончилась и нашему сейнеру предстоял переход на зимовку в Находку. Расстояние более 1000 морских миль и «дорога» к месту зимовки предположительно заняла бы около недели. На время перехода мы должны были зайти в родной порт Вострецово и взять необходимые продукты на это время. В конце октября РС «Ошта» стала на рейде села Вострецово и мы со вторым помощником и матросом на шлюпке отправились за продуктами. Не помню, что и сколько из провианта мы получили, но хорошо отложилось в памяти что мясо нам дали живым весом, т.е. на борт мы возвращались уже вчетвером (в шлюпке у нас визжала стреноженная свинья весом не менее 100 кг). А еще за время путины на весь экипаж который провел в море была выдана водка с расчетом две бутылки в месяц на душу. В то время, кто помнит, водку давали по талонам если тебе исполнилось 21 год. Напомню, нас было 11 человек и в море они пробыли месяца четыре. Это было море водки. Кто-то скажет, что этого не может быть. Отвечу – может! Переход с одного района промысла в другой на рыболовном флоте всегда считался «манной небесной». Учитывая, что мы не плохо поймали и благодаря этому хорошо заработали настроение у всех было приподнятое. Нас ожидал веселый круиз Охотск – Находка.
Как только мы выгрузили наши запасы на борт корабля, мы снялись с якоря и взяли курс на Юг. Боцман хотел тут же прирезать порося и оправить его в морозилку, но капитан сказал: «Нет, пусть еще нагуляет вес бегая по палубе, а мы будем кормить его селедкой оставшейся с рыбалки». На том и порешили. С бухлом затягивать не стали и к вечеру на ужин в кают-компании стоял ящик водки. Наш кок Вова с которым я жил в одной каюте приготовил свое фирменное блюдо «Жучки» из селедки. За столом меня ждал неприятный сюрприз мне объявили, что так как я не достиг совершеннолетия (на тот момент мне было 19 лет) водку на меня не получали и пить я ее не буду. Сказано это было, разумеется в шутку.
Вахта 3-го помощника капитана с 8 до 12 и с 20 до 24 и я вкусно поужинав отправился на мостик выполнять свои обязанности. Матрос-рулевой, который должен был стоять на своей вахте за штурвалом через час отпросился и в девять часов вечера присоединился к гуляющей компании. На судовом мостике я остался один. В 24 часа меня сменял 2 помощник капитана Андрей и матрос-рулевой Анатолий. Я объяснил навигационную обстановку штурману, обозначил курс матросу и подумал, что вахту сдал. Нет, Андрей к тому времени был слишком пьян и обещая отстоять за меня следующее время спустился в кают-компанию. Около часа у меня заняло время заполнить судовой журнал, проложить курс и когда я решил посмотреть на своего рулевого, я охренел взглянув на компас. Вместо 180 градусов Толик держал курс 360, вы, представляете? Целый час вместо того чтобы идти на Юг мы шли на Север. Он извинился, сказал, что не видит циферблата компаса и лег спать тут же на палубе в штурманской рубке. Мне снова пришлось стать за штурвал. После восьмичасовой вахты меня сменил более-менее адекватный старпом, который к этому времени проспался, и я отправился вздремнуть четыре часа к себе в каюту. Сна не получилось. Через два часа я проснулся от страшного грохота и свинячьего визга. Это на нижнюю палубу где расположены каюты рухнул наш кусок мяса. Его судьба была предрешена. Пьяный боцман и пару матросов выволокли его по крутому трапу на верхнюю палубу - закололи и занялись разделкой. К концу моей утренней смены туша была опаленна и разделанна. На вечер нас ждала шикарная жаренная свежина с большим количеством водки, почему большим? Потому что, во первых мало вы под такое не выпьете, во вторых водки оставалось еще много. Вечерняя вахта была зеркальным отражением вчерашнего дня.
Однажды мы встретили проходящее судно, возвращающееся с промысла краба. Наши капитаны договорились о бартере, мы им дали бочку соленой сельди, а взамен получили 40 кг. Вареных клешней краба. На ужин был великолепнейший "Камчатский плов" или просто "Рис с Камчатским крабом".
Так продолжалось четыре дня. Кок Володя радовал нас своими кулинарными шедеврами на завтрак, обед и ужин, а капитан удивлял полным безразличием к продолжающейся попойке. Водка кончилась. …наступила реальность, которую без возможности похмелиться воспринимать проблематично. В магазин посреди моря не сбегаешь. Это было очевидно, но не для нашего кока. В одно прекрасное утро решив побриться я не обнаружил своего лосьона после бритья, а заодно и одеколона «О Жен», который моя матушка подарила на восемнадцатилетие. То, что я так экономил и берег было выпито моим соседом по каюте коком Володей в опохмел. Он очень извинялся, просил прощения, божился, что по приходу в Находку купит мне все что я пожелаю и я его простил.
Когда мы проходили восточнее острова Сахалин где-то в заливе Терпения была получена радиограмма о надвигающемся циклоне и вероятности десятибалльного шторма. Всем судам находящимся в данном районе было предписано укрыться в бухтах. По подсчетам капитана до порта назначения оставалось пару суток хода. Многие члены экипажа были с Приморья, многих на берегу ждали жены, а практически все попросту хотели на берег где был доступный алкоголь и возможность похмелиться. На судовом собрании единогласно было принято решение не препятствовать желанию большинства и проигнорировать прогноз погоды.
И вот – началось. Этот шторм я запомнил на всю жизнь. Не буду описывать этот ужас. О том шторме весь наш экипаж еще долго вспоминал с легкой дрожью и холодком в груди! Позже из новостей мы узнали, что во время этого тайфуна затонуло несколько судов. Но не зря говорят: «Пьяному море по колено».
Ко всем неприятностям, которые создал нам шторм, наложилось еще и то, что мы обнаружили пропажу нашего кока. Сильнейший шторм длился в течении суток и все это время нам никто не готовил. Естественно, была отправлена розыскная команда, прошло пару часов и поиск результатов не дал. Грешным делом, подумали, что его смыло в море. Слава Богу, его нашли, нашли там, где никто не думал искать – в форпике (место для хранения якоря). Вова спал, обняв сорокалитровый бидон брусничной браги, которую заблаговременно приготовил когда мы стояли в бухтах прячась от шторма. Вы можете представить, злых, мучавшихся от похмелья моряков которые ЭТО увидели? Немедленно он был извлечен из своего укрытия вместе с бидоном и жестоко наказан. То, что было с содержимым бидона, я думаю объяснять не стоит. Этого почти хватило до самой Находки.
Володя еще неделю после швартовки в порту не сходил на берег по причине испорченного лица и я все это время бегал для него за бухлом. А после были другие интересные истории про нашего кока, но это в другой раз. Справедливости ради, надо сказать что свое обещание купить мне дорогой парфюм он выполнил.