Приняли меня тот кон на завидовском посту. Без номеров я что ли ехал? Не помню уже, не важно. Было это ещё во времена, когда стольник служил индульгенцией от любого нарушения, а за пятихатку гаишник мог сплясать гопака.
Приняли, и стали традиционно грузить. С таким мол нарушением, товарищ водитель, вы продолжать движение никак не можете. Сейчас мол мы составим протокол, и поедем в суд. А там штраф тысяч пять, и автомобиль на штрафстоянку.

Я молчу. Они тоже, смотрят, выжидательно. Что ж мол вы молчите, гражданин? Давайте уже как-то двигаться в верном направлении.
Я - а что говорить? Вы в своём праве. Действуйте согласно закона. А я уж приму удары судьбы стойко и смиренно. Виноват так виноват. В суд значит в суд.
Хмурый старлей за стойкой вздохнул, неодобрительно покачал головой, снял трубку, и стал куда-то звонить. С целью как бы вызвать машину сопровождения. Что бы этапировать меня в органы правосудия. 
Двое их на посту было. Старлей этот, угрюмый и недобрый, и капитан, который в пику старлею лучился доброжелательностью и участием. Всё это укладывалось в традиционный сценарий.
Поговорив по телефону, старлей положил трубку, неспеша подвинул к себе бланки протоколов, и ещё раз вопросительно на меня посмотрел.
- Товарищ капитан, - проигнорировав его многозначительный взгляд, обратился я к старшему по званию, - Можно я тогда машину в тень отгоню? А то у меня там собака, сдохнет от жары, пока мы в суд ездим.
Тем самым я заодно ещё раз обозначил свою полную законопослушность и покорность судьбе. Капитан кивнул и спросил.
- Хорошая собака. Что за порода?
- Черный терьер.
- Не слыхал. Злая небось?
- Как ягнёнок.

Я отогнал машину за боковую стенку поста, где солнце должно было появиться только к вечеру, и выпустил Сёму размять лапы. За постом, в тени, стояла собачья будка. Из будки торчала солидных размеров цепь, и таких же солидных размеров черный нос. На наше появление черный нос шмыгнул один раз, и больше никак не отреагировал. 
Было жарко, над асфальтом шоссе колыхалось марево, а в тени поста было хорошо, уютно, и прохладно. Я налил себе чай из термоса, и прикинул, на сколько ещё затянется процедура. Всё, что мне могли вменить по закону, укладывалось в пятьдесят рублей под протокол. Эту процедуру развода я знал как свои пять пальцев, и вся она сводилась исключительно в игре на нервах. Так что я неспеша допил чай, оставил двери машины нараспашку, чтоб проветрить салон, и вернулся на пост.
- Ладно, товарищ водитель. - сказал капитан. - Только ради вашей собаки, жалко её тут мариновать. Сейчас составим протокол на пятьдесят рублей, и поедете.
 Любовь к животным конечно была ни при чем. Просто они поняли, что развод не удался, но и отпускать меня просто так считали ниже своего самолюбия. 
Капитан достал сигарету, и вышел наружу. Мы остались на посту вдвоём со старлеем. Тот недовольно сопел, царапая бумагу грязной ручкой, а я внимательно наблюдал за мухой, которая ползла по его фуражке, от тульи к околышу. 
Когда муха уже практически доползла до кокарды, дверь наружу резко распахнулась, и на пороге появился капитан. Лицо его уже не излучало прежнего дружелюбия. Он перегнулся через стойку, выдернул из-под руки старлея протокол, скомкал его, выкинул в урну, потом протянул мне документы и раздраженно сказал.
- Поезжайте, товарищ водитель! Счастливого пути!
- Ээээ!? - начал я.
- Поезжайте!!! - с нажимом повторил он.
- Ээээ!?... - продолжил за мной старлей, сделав недоумевающее лицо.
- Этот его ягнёнок! - объяснил капитан, тыча в меня пальцем, - Этот его ягнёнок сожрал у Матильды весь корм, выпил всю воду, и сейчас трахает её за будкой так, что только цепь гремит!
* * *
Всю оставшуюся дорогу я читал Сёме нотации, объясняя правила поведения в общественных местах, и особенно при общении с представителями закона. Вид при этом Сёма имел виноватый, но какой-то дураковатый и весьма довольный.

https://zen.yandex.ru/media/raketchik/protokol-5cf589a527a06000affd25a4