А теперь горбатый! (о зверятах, дубль один)
Когда человек в нашей средней, прямо скажем, очень средней полосе решает завести верблюда, у него на это наверняка есть очень веские причины. Например, кукушка клюнула в макушку. И снесла верхушку.
Один мой земляк (пусть будет Геннадий), однажды то ли купил, то ли отобрал у цыган заморенного облезлого верблюда и решил, что теперь его очередь делать на горбатом туристический бизнес: фото, катание, братание и другие виды издевательств над животным. Я ни разу не зоошиза и к животным в принципе равнодушна, но впадаю в истерику при виде лысеющих невротических енотов, обмотанных скотчем крокодилов и сироток-обезьян в собачьих ошейниках, которых особо жесткие зоофилы предлагают туристам на нашем юге. С детства ненавидела цирк, но никогда не думала, что он станет неотъемлемой составляющей моих трудовых будней. Клоуны-дегенераты, уебищные представления и вот это все.
Так вот. Счастливый обладатель корабля пустыни имел еще жену, троих детей, коня, четырех коров, двух коз, свинью, шесть собак и кошек по мелочи. Кого из них он планировал есть, а с кем делал бизнес, – там все было очень сложно. К примеру, коровьим молоком семья торговала, но этих же коров предлагала для фотосессий. А когда выяснялось, что корова от природы не бурой масти, а просто в говне по самое вымя, этот Матроскин спокойно отвечал: «Так фотошоп же есть, можно в нем почистить».
К появлению верблюда жители пригородного поселка отнеслись равнодушно, а вот самого Геннадия почему-то недолюбливали. А он просто пас коров и коня где попало, а детей вообще не пас, и они свободно носились по всему немаленькому поселку – иногда вместе с козами и собаками.
И вот однажды, когда мать семейства ушла торговать молоком, а сам Геннадий повез безответного верблюда на какой-то городской праздник делать бизнес, у соседки сгорел сарай. Под подозрение попала стайка местных детей.
Пятилетняя дочь Геннадия была среди них не самая бойкая и не самая старшая, но именно ее соседка потащила к участковому. А участковый, тоже ума палата, составил со слов девочки (без присутствия официальных представителей, без психолога) протокол, который я помню дословно до сих пор: «Когда я проникла в лаз размерами 30 на 45 сантиметров, то увидела различные емкости, содержащие легковоспламеняющуюся жидкость (спирт, солярку, машинное масло), и у меня возник умысел на поджог данных веществ посредством обмакивания тряпки в канистры». Под стандартным «с моих слов записано верно, мною прочитано» стояли кривые печатные буквы: «Таня».
Копию протокола Геннадий принес в редакцию. Конечно, мы помогли ему остановить этот беспредел. С одной стороны, ситуация сложилась просто анекдотическая, с другой – девочка стала бояться выходить на улицу, потому что соседка, завидев ее, кричала:
- Поджигательница, ты когда мне деньги за сарай вернешь?!
Она хотела 10 тысяч рублей за сарай, Геннадий – 20 тысяч за моральный вред ребенку.
Конечно, в суде «доказательство» в виде протокола разнесли в пух и прах. Целый профессор психологии, вызванный в качестве эксперта, пояснил, что пятилетний ребенок так изъясняться не может.
Участковый получил по шапке за нарушение процедуры и отдал две тысячи рублей за моральный вред ребенку.
Деньги Геннадий вложил в бизнес – купил верблюду новую попону. Вскоре он развелся с женой, прикупил еще разных животных и открыл контактный зоопарк.
А кто в итоге поджег сарай, достоверно установить не удалось.
