Байки
Рассказывал я, что Нижегородские заводчане по оборонным сенокосилкам смотрели на молодых конструкторов с ехидной жалостью.
Через несколько лет родное советское государство совершенно также взглянуло на всю свою оборонную промышленность. Взглянуло и улыбнулось. Могло бы конечно захохотать, но воздержалось. На время. А улыбнулось потому что в умную государственную голову пришла мысль о конверсии.
Пришла, осталась и засела. Не, дело несомненно было нужным и правильным. Оборонная промышленность была, пожалуй, некоторым островком благополучия и, как казалось государству, передовых технологий в бескрайнем море остального. Ну и началось.
Очень кстати в нашем КБ организовался первый кооператив. Не то чтобы он сам организовался. Его организовали сотрудники отдела вычислительной техники. Людьми, как все понимают, эти сотрудники были самыми передовыми, а кооператив — медицинским.
А каким же еще? За год до кооператива ребята, страдавшие бездельем и невозможностью заставить конструкторов чертить на свободных от наладки местах ЕС-1033 с целыми 512 кБ оперативной памяти на ферритовых сердечниках, сваяли самую полезную программу за все время работы отдела. Программа была медицинско-диагностической. Всем сотрудникам КБ раздали анкеты с кучей странных вопросов. Я так до сих сомневаюсь правильно ли я ответил на вопрос: «чувствительны ли ваши зубы к механическим воздействиям?». Все-таки, если вместо зубной щетки воздействовать молотком... Но, как бы то ни было, информация из медицинской энциклопедии и пары другой узко-специальных справочников по диагностике попала в машину.
Машины похожи на людей. Чертовски. Любого, даже экстраздорового, человека при чтении такой литературы одолевает колотье в боку, тахикардия и куриная слепота. А несчастной железке достались еще пятьсот идиотских анкет. По решению программы все мужики КБ были в предынфарктном состоянии на фоне ишемии, у женщин состояние осложнял послеродовый стресс. Все диагнозы имели погрешность не более пятидесяти процентов, что было отличным результатом с точки зрения новоявленных эскулапов от ЭВМ. Направленность основных заболеваний подтолкнула наших компьютерщиков к внедрению своего детища в одной кардиологической клинике и многострадальном маммологическом центре почти напротив конторы.
Серьезные дяденьки-профессоры от кардиологии, маммологии и прочей гинекологии, заполнили анкеты, посмотрели на результаты машинной диагностики самих себя и схватились за излечиваемые ими органы. Внедрение не прошло. Но люди понравились друг другу. Одни обладали нужными медицинскими знаниями, другие свободным временем и предприимчивостью. Они объединились и получился медицинский кооператив. Врачи лечили и давали советы, специалисты по вычислительной технике организовывали. Предприятие работало, от клиентов не было отбоя.
Причем здесь конверсия, спросит нетерпеливый? И правильно спросит. Потому что наше КБ получило от кооператива срочный заказ. Я не знаю кому там пришло в голову это конверсионное направление, но считаю его автором М.М. Жванецкого. Нет, он там не работал и даже не был знаком. Но именно он сформулировал простую мысль: «это нас должно меньше быть». Эта мысль стукнулась в головы медицинских кооператоров и они решили разрабатывать контрацептивы. Кооперативные ученые подключили своих друзей, а компьютерщики смахнули пыль со своих бармалеев и магнитных хранилищ.
Результатом работы явился двухтомно попятисотстраничный отчет с картинками и конструкция самой надежной в мире внутриматочной спирали. На каждой из пятисот страниц первого тома было нарисовано и описано по существенным признакам две разновидности продукта. Второй том содержал выводы. Какой именно завиток, какой именно изгиб, какой угол наклона и диаметр навивки имеет важнейшее значение и сакральный смысл. Все самое лучшее собралось в результате. Результат обладал надежностью 99,9999% и был чертовски красив для тех кто понимает.
Воплотить конструкцию в чертежи, разработать пресс-формы, станочек для намотки золотой, или медной проволоки всякие упаковщики и прочую мелочь и поручили нашему КБ. Вещи, к которым привыкли наши конструкторы имели сложность большую на несколько порядков и принципиально тоже предназначение: избавлять человечество от лишних людей. Работа много времени не заняла. И скоро были готовы первые образцы.
Настало время испытаний и демонстраций. Морально неустойчивым мальчишкам дальше читать не стоит, потому что описания методологии клинических испытаний здесь не будет. И испытания будут не клинические, а скорее механические и психологические.
Механические в том смысле, что наше КБ все изделия привыкло все отрабатывать не только на компьютерных моделях, но и на опытно-исследовательском стенде. Так надежнее. Макетчикам этого стенда и поручили сделать десяток макетов места использования спирали для отработки и демонстрации процесса установки и, простите за выражение, использования. Скорее для демонстрации. Потому что макет в разрезе.
Макетчики были специалистами своего дела и искренне болели за производство. Они подошли к делу тщательно и с размахом. Когда начальнику КБ удалось остановить этих трудоголиков, они уже перевыполнили план в двадцать раз.
Десяток макетов был отправлен заказчику, а остальные расползлись по КБ. Гипсорезиновые макеты красного, простите за подробность, цвета, с уже установленной спиралью. Под тонким стеклом. Красивые.
Каждый, уважающий себя конструктор, считал своим долгом пристроить макет на самом видном месте стола, или присобачить к доске кульмана. Оно и понятно. Люди истосковались по открытости. В том смысле, что приди, кому-нибудь в голову разместить на месте этого «физиологического» макета, макет одного из основных изделий КБ, ему как минимум грозила выволочка от начальника первого отдела и зама по режиму. Максимум было бы возможное помилование, или расстрел за измену Родине. Открытые макеты расползлись по КБ. Хотя слово расползлись не совсем подходит к изображаемому макетом.
Тут надо отвлечься. И ввести в повествование еще одного героя. Начальника одной из лабораторий. Пожилого ученого семидесяти пяти лет. Очень забывчивого по склерозу. Из-за этого склероза он забыл купить сувениры. Он возвращался из самой Германии и был первым человеком из нашего КБ посетившим капстрану. А сувениры купить забыл. И немецких денег у него не осталось. А он даже пославшему его начальнику ничего не купил. О чем и вспомнил в туалете германского аэропорта. Не знаю уж откуда у пожилого ученого такие ассоциации с сувенирами начальникам.
Дед был ученым, умом обладал проницательным и ясным, хоть и склеротическим. Выход он нашел прям в немецком туалете в виде автомата раздающего бесплатные презервативы с разными юмористическими названиями на немецком.
В общем начальнику КБ в качестве сувенира досталась пачка презервативов под названием «для молодых сердец». Отнеся подарок к некоторой возрастной экзальтированности своего старого подчиненного, начальник кинул его в объемистый портфель и тут же о нем забыл. И было от чего забыть.
Следующим утром в КБ ожидался приезд иностранной делегации по обмену неизвестно каким опытом. Руководство страны пропагандировало гласность и сотрудничество. Ранее совершенно секретное Министерство балдело от возможностей и присылало совершенно неожиданных иностранцев.
Начальник перед уходом с работы решил обойти несколько помещений. С последней проверкой перед утренним визитом. Взял свой большой портфель, чтоб не возвращаться в кабинет, прихватил зама по режиму и пошел. Тут он и увидел. Или даже наоборот: из всех щелей на начальника смотрели красные макеты с внутриматочными спиралями. В разрезе.
Представив, что подумают иностранцы своими блудливыми мозгами об интересах простых советских конструкторов, глядя на такие занимательные игрушки, начальник икнул и посмотрел на зама по режиму.
- А что я? Тут никаких секретов не наблюдается. Это скорее по линии парторганизации и профсоюза. Они у нас за моральным обликом следят. - Хотел было оправдался было зам, но тут же сник под взглядом начальника, - пожалуй надо убрать. Давайте в ваш портфель сложим, а завтра я на склад сдам.
Макетов было много, но в большой портфель начальника уместились все. С чувством выполненного долга, положив на заднее сиденье черной волги портфель, начальник отправился домой.
Поужинав, он уселся на диван перед телевизором, вспомнил про лежащий в портфеле праздничный заказ с сырокопченой колбасой, шпротами и банкой икры и попросил жену достать заказ из портфеля и убрать в холодильник. Так все мужчины делают. «Слышь, дорогая, возьми там у меня в портфеле», - с гордостью за добытое, сообщают они женам и подругам, не уточняя подробностей. Сами догадаются. Не маленькие.
Так делают все мужчины. Потом они идут на кухню, чтоб посмотреть на счастливое лицо женщины, достающей еду из портфеля. Ну, или не совсем еду, а просто подарок.
Так делают все мужчины, но далеко не каждого вместо радостного лица жены на кухне встречают запах валерьянки и гробовое молчание.
А еще двенадцать красных макетов с внутриматочными спиралями внутри. Аккуратным рядком на столе. А сверху пачка презервативов с названием «для юных сердец».
А еще немой вопрос в глазах жены.
Не угадали кстати. И совсем не: «Это что за хрень, милый?». Совсем нет. Они же культурные люди. А культурные жены в таком случае немым вопросом в глазах спрашивают: "Милый ты не помнишь телефон скорой психиатрической помощи".
Через несколько лет родное советское государство совершенно также взглянуло на всю свою оборонную промышленность. Взглянуло и улыбнулось. Могло бы конечно захохотать, но воздержалось. На время. А улыбнулось потому что в умную государственную голову пришла мысль о конверсии.
Пришла, осталась и засела. Не, дело несомненно было нужным и правильным. Оборонная промышленность была, пожалуй, некоторым островком благополучия и, как казалось государству, передовых технологий в бескрайнем море остального. Ну и началось.
Очень кстати в нашем КБ организовался первый кооператив. Не то чтобы он сам организовался. Его организовали сотрудники отдела вычислительной техники. Людьми, как все понимают, эти сотрудники были самыми передовыми, а кооператив — медицинским.
А каким же еще? За год до кооператива ребята, страдавшие бездельем и невозможностью заставить конструкторов чертить на свободных от наладки местах ЕС-1033 с целыми 512 кБ оперативной памяти на ферритовых сердечниках, сваяли самую полезную программу за все время работы отдела. Программа была медицинско-диагностической. Всем сотрудникам КБ раздали анкеты с кучей странных вопросов. Я так до сих сомневаюсь правильно ли я ответил на вопрос: «чувствительны ли ваши зубы к механическим воздействиям?». Все-таки, если вместо зубной щетки воздействовать молотком... Но, как бы то ни было, информация из медицинской энциклопедии и пары другой узко-специальных справочников по диагностике попала в машину.
Машины похожи на людей. Чертовски. Любого, даже экстраздорового, человека при чтении такой литературы одолевает колотье в боку, тахикардия и куриная слепота. А несчастной железке достались еще пятьсот идиотских анкет. По решению программы все мужики КБ были в предынфарктном состоянии на фоне ишемии, у женщин состояние осложнял послеродовый стресс. Все диагнозы имели погрешность не более пятидесяти процентов, что было отличным результатом с точки зрения новоявленных эскулапов от ЭВМ. Направленность основных заболеваний подтолкнула наших компьютерщиков к внедрению своего детища в одной кардиологической клинике и многострадальном маммологическом центре почти напротив конторы.
Серьезные дяденьки-профессоры от кардиологии, маммологии и прочей гинекологии, заполнили анкеты, посмотрели на результаты машинной диагностики самих себя и схватились за излечиваемые ими органы. Внедрение не прошло. Но люди понравились друг другу. Одни обладали нужными медицинскими знаниями, другие свободным временем и предприимчивостью. Они объединились и получился медицинский кооператив. Врачи лечили и давали советы, специалисты по вычислительной технике организовывали. Предприятие работало, от клиентов не было отбоя.
Причем здесь конверсия, спросит нетерпеливый? И правильно спросит. Потому что наше КБ получило от кооператива срочный заказ. Я не знаю кому там пришло в голову это конверсионное направление, но считаю его автором М.М. Жванецкого. Нет, он там не работал и даже не был знаком. Но именно он сформулировал простую мысль: «это нас должно меньше быть». Эта мысль стукнулась в головы медицинских кооператоров и они решили разрабатывать контрацептивы. Кооперативные ученые подключили своих друзей, а компьютерщики смахнули пыль со своих бармалеев и магнитных хранилищ.
Результатом работы явился двухтомно попятисотстраничный отчет с картинками и конструкция самой надежной в мире внутриматочной спирали. На каждой из пятисот страниц первого тома было нарисовано и описано по существенным признакам две разновидности продукта. Второй том содержал выводы. Какой именно завиток, какой именно изгиб, какой угол наклона и диаметр навивки имеет важнейшее значение и сакральный смысл. Все самое лучшее собралось в результате. Результат обладал надежностью 99,9999% и был чертовски красив для тех кто понимает.
Воплотить конструкцию в чертежи, разработать пресс-формы, станочек для намотки золотой, или медной проволоки всякие упаковщики и прочую мелочь и поручили нашему КБ. Вещи, к которым привыкли наши конструкторы имели сложность большую на несколько порядков и принципиально тоже предназначение: избавлять человечество от лишних людей. Работа много времени не заняла. И скоро были готовы первые образцы.
Настало время испытаний и демонстраций. Морально неустойчивым мальчишкам дальше читать не стоит, потому что описания методологии клинических испытаний здесь не будет. И испытания будут не клинические, а скорее механические и психологические.
Механические в том смысле, что наше КБ все изделия привыкло все отрабатывать не только на компьютерных моделях, но и на опытно-исследовательском стенде. Так надежнее. Макетчикам этого стенда и поручили сделать десяток макетов места использования спирали для отработки и демонстрации процесса установки и, простите за выражение, использования. Скорее для демонстрации. Потому что макет в разрезе.
Макетчики были специалистами своего дела и искренне болели за производство. Они подошли к делу тщательно и с размахом. Когда начальнику КБ удалось остановить этих трудоголиков, они уже перевыполнили план в двадцать раз.
Десяток макетов был отправлен заказчику, а остальные расползлись по КБ. Гипсорезиновые макеты красного, простите за подробность, цвета, с уже установленной спиралью. Под тонким стеклом. Красивые.
Каждый, уважающий себя конструктор, считал своим долгом пристроить макет на самом видном месте стола, или присобачить к доске кульмана. Оно и понятно. Люди истосковались по открытости. В том смысле, что приди, кому-нибудь в голову разместить на месте этого «физиологического» макета, макет одного из основных изделий КБ, ему как минимум грозила выволочка от начальника первого отдела и зама по режиму. Максимум было бы возможное помилование, или расстрел за измену Родине. Открытые макеты расползлись по КБ. Хотя слово расползлись не совсем подходит к изображаемому макетом.
Тут надо отвлечься. И ввести в повествование еще одного героя. Начальника одной из лабораторий. Пожилого ученого семидесяти пяти лет. Очень забывчивого по склерозу. Из-за этого склероза он забыл купить сувениры. Он возвращался из самой Германии и был первым человеком из нашего КБ посетившим капстрану. А сувениры купить забыл. И немецких денег у него не осталось. А он даже пославшему его начальнику ничего не купил. О чем и вспомнил в туалете германского аэропорта. Не знаю уж откуда у пожилого ученого такие ассоциации с сувенирами начальникам.
Дед был ученым, умом обладал проницательным и ясным, хоть и склеротическим. Выход он нашел прям в немецком туалете в виде автомата раздающего бесплатные презервативы с разными юмористическими названиями на немецком.
В общем начальнику КБ в качестве сувенира досталась пачка презервативов под названием «для молодых сердец». Отнеся подарок к некоторой возрастной экзальтированности своего старого подчиненного, начальник кинул его в объемистый портфель и тут же о нем забыл. И было от чего забыть.
Следующим утром в КБ ожидался приезд иностранной делегации по обмену неизвестно каким опытом. Руководство страны пропагандировало гласность и сотрудничество. Ранее совершенно секретное Министерство балдело от возможностей и присылало совершенно неожиданных иностранцев.
Начальник перед уходом с работы решил обойти несколько помещений. С последней проверкой перед утренним визитом. Взял свой большой портфель, чтоб не возвращаться в кабинет, прихватил зама по режиму и пошел. Тут он и увидел. Или даже наоборот: из всех щелей на начальника смотрели красные макеты с внутриматочными спиралями. В разрезе.
Представив, что подумают иностранцы своими блудливыми мозгами об интересах простых советских конструкторов, глядя на такие занимательные игрушки, начальник икнул и посмотрел на зама по режиму.
- А что я? Тут никаких секретов не наблюдается. Это скорее по линии парторганизации и профсоюза. Они у нас за моральным обликом следят. - Хотел было оправдался было зам, но тут же сник под взглядом начальника, - пожалуй надо убрать. Давайте в ваш портфель сложим, а завтра я на склад сдам.
Макетов было много, но в большой портфель начальника уместились все. С чувством выполненного долга, положив на заднее сиденье черной волги портфель, начальник отправился домой.
Поужинав, он уселся на диван перед телевизором, вспомнил про лежащий в портфеле праздничный заказ с сырокопченой колбасой, шпротами и банкой икры и попросил жену достать заказ из портфеля и убрать в холодильник. Так все мужчины делают. «Слышь, дорогая, возьми там у меня в портфеле», - с гордостью за добытое, сообщают они женам и подругам, не уточняя подробностей. Сами догадаются. Не маленькие.
Так делают все мужчины. Потом они идут на кухню, чтоб посмотреть на счастливое лицо женщины, достающей еду из портфеля. Ну, или не совсем еду, а просто подарок.
Так делают все мужчины, но далеко не каждого вместо радостного лица жены на кухне встречают запах валерьянки и гробовое молчание.
А еще двенадцать красных макетов с внутриматочными спиралями внутри. Аккуратным рядком на столе. А сверху пачка презервативов с названием «для юных сердец».
А еще немой вопрос в глазах жены.
Не угадали кстати. И совсем не: «Это что за хрень, милый?». Совсем нет. Они же культурные люди. А культурные жены в таком случае немым вопросом в глазах спрашивают: "Милый ты не помнишь телефон скорой психиатрической помощи".
