Байки
По заснеженной просеке зимнего леса, в сторону шоссе двигалась большая ель. В этом не было ничего странного – до нового года оставалось несколько дней, да и двигалась она не сама – елку тащил крепкий старик, одетый в потрепанный тулуп красноватого цвета. Тяжелая двенадцатиметровая елка, старика не тяготила – тащил он ее легко, насвистывая себе в бороду песенку про какую-то зеленую и самоходную дубину. До шоссе оставалось несколько шагов, когда старик заметил, что его ждут. От невысокого и лысоватого мужчины неопределенного возраста, в расстегнутом на все пуговицы пальто, веяло чем-то опасным и властью. Еще недавно имя такого человека, произносили шепотом, благоговейно грозя потолку указательным пальцем.
- Здорово, старый! – весело приветствовал старика мужик, - Расхищаем лесные ресурсы страны? Мимо народа проносишь? Китайцам, небось?
- И тебе не хворать сердешный, - ответил старик, вытягивая елку на дорогу, к стоящему рядом большегрузному тралу, - Каким китайцам? Нашим елка-то – для веселья и радости. Праздник скоро.
- Нашим, говоришь? – уверенно продолжил встречающий, - А ты за нее платил?
- Кому платить в лесу? Вот тебя встретил, заплачу теперь, - в руках старика образовался бумажник набитый платиновыми VISAми подарочного варианта, - «карточкой» возьмешь? С наличными туговато.
- Рублевая, надеюсь? – выразил последнее недоверие мужчина, забирая карту, и, не дождавшись ответа, испарился, как не было.
- Рублевая, рублевая, - старик, ворча, потащил елку к тралу, - сами же запретили валютой в стране расплачиваться…
Вместо видимого ранее трала, в развеявшемся морозном тумане старика встретили сани, запряженные тройкой волков размером с хорошего медведя.
- Дед, - спросил коренной волк, - ты поговорку слышал: «как новый год встретишь – так его и проведешь»?
- Слышал? – продолжал ворчать дед, - я ж ее и придумал, а ты слышал, слышал, балбес тамбовский.
- Так чего же ты взятки перед новым годом раздаешь - коррупция не надоела? Они же теперь весь год не отвяжутся.
- Я другое думал, - дед уложил елку на сани, - пусть он новый год с деньгами встретит, что бы деньги в стране не переводились.
- Думал он. Восьмой год одно и то же думаешь, - не успокаивался волк, - хотел бы, что бы деньги не переводились, сунул бы в носок, как коллеги твои иностранные делают, или под подушку. Просто так только – как подарок беспричинный, а не взятку.
- Молчи серый, и без тебя тошно, - дед уселся в сани, свистнул, и упряжка пропала из виду, оставив после себя запах хвойного освежителя и последние слова деда, - со следующим попробуем…
Сани шли ходко. Волки и не напрягались совсем - на самоходных санях особо не перетрудишься. Но упряжка не была просто данью традиции: дед любил поболтать перед Новым годом. Вот и сейчас они продолжали разговор с коренным волком. Седой, огромный волчара, со шкурой немного побитой временем и молью, тоже любил потрепаться.
- Я, кажется, знаю как все правильно устроить, - пропыхтел коренник, делая вид, что запыхался, - надо...
- Я и без тебя, знаю - проворчал в ответ старик, - и почему только те, на которых ездят, думают, что они самые умные.
- Вот и врешь, и ничего ты не знаешь, - обиделся волк, - давай одновременно скажем. Посмотрим тогда кто умнее.
- Давай, серый, что с тобой поделаешь, - старику стало любопытно и он немного сбавил обороты, - считаю до трех. Раз. Два. Три...
- Чтоб все было хорошо, нужно президента, - выпалили они почти хором, взглянули друг на друга, усмехнулись и продолжили, - как он перестанет быть президентом...
- Стоп, - засмеялся уже в голос старик и прервал упражнение, - дай отдышаться.
- Дыши, кто тебе не дает, - ответил волк, - но теперь я до трех считаю. Раз. Два. Три...
- Сразу сделать, - сказали они вместе про бывшего президента.
- Председателем правительства, - выпалил старик.
- Дедом морозом, - пропыхтел волк, - пусть помучается.
- А ведь в твоем предложении, что-то есть, - задумчиво продолжил старик и щелкнул пальцами.
На большой поляне в хвойном лесу, куда направлялись сани, неожиданно произошли изменения. Стало многолюдно. Точнее многодедморозно. На крыльце терема, приложив руку к отвороту шапки, смотрел в небо Дед Мороз. На руке не хватало пальцев. Три Деда Мороза большими фанерными лопатами расчищали от снега стоянку саней. Один из них хмурил слишком густые брови, другой сверкал тонкими, в золотой оправе, очками и изредка поправлял значок почетного чекиста, третий задумчиво наблюдал за постоянно падающей у него из рук лопатой.
В самом тереме за грубым столом из толстых досок два Деда Мороза небольшого роста резались в дурака.
- Слышь, Иосиф, - лысый Дед Мороз с бородкой шлепнул по столу последней картой, - ты дурак. Сходил бы посмотрел, как там эти временные работают.
- Тебе надо, Вовка, - ты и иди, а я покурю пока, - отказался усатый Дед Мороз с грузинским акцентом и принялся набивать трубку распотрошенными папиросами.
Так и живем.
С новым годом! Удачи, счастья и радости!
- Здорово, старый! – весело приветствовал старика мужик, - Расхищаем лесные ресурсы страны? Мимо народа проносишь? Китайцам, небось?
- И тебе не хворать сердешный, - ответил старик, вытягивая елку на дорогу, к стоящему рядом большегрузному тралу, - Каким китайцам? Нашим елка-то – для веселья и радости. Праздник скоро.
- Нашим, говоришь? – уверенно продолжил встречающий, - А ты за нее платил?
- Кому платить в лесу? Вот тебя встретил, заплачу теперь, - в руках старика образовался бумажник набитый платиновыми VISAми подарочного варианта, - «карточкой» возьмешь? С наличными туговато.
- Рублевая, надеюсь? – выразил последнее недоверие мужчина, забирая карту, и, не дождавшись ответа, испарился, как не было.
- Рублевая, рублевая, - старик, ворча, потащил елку к тралу, - сами же запретили валютой в стране расплачиваться…
Вместо видимого ранее трала, в развеявшемся морозном тумане старика встретили сани, запряженные тройкой волков размером с хорошего медведя.
- Дед, - спросил коренной волк, - ты поговорку слышал: «как новый год встретишь – так его и проведешь»?
- Слышал? – продолжал ворчать дед, - я ж ее и придумал, а ты слышал, слышал, балбес тамбовский.
- Так чего же ты взятки перед новым годом раздаешь - коррупция не надоела? Они же теперь весь год не отвяжутся.
- Я другое думал, - дед уложил елку на сани, - пусть он новый год с деньгами встретит, что бы деньги в стране не переводились.
- Думал он. Восьмой год одно и то же думаешь, - не успокаивался волк, - хотел бы, что бы деньги не переводились, сунул бы в носок, как коллеги твои иностранные делают, или под подушку. Просто так только – как подарок беспричинный, а не взятку.
- Молчи серый, и без тебя тошно, - дед уселся в сани, свистнул, и упряжка пропала из виду, оставив после себя запах хвойного освежителя и последние слова деда, - со следующим попробуем…
Сани шли ходко. Волки и не напрягались совсем - на самоходных санях особо не перетрудишься. Но упряжка не была просто данью традиции: дед любил поболтать перед Новым годом. Вот и сейчас они продолжали разговор с коренным волком. Седой, огромный волчара, со шкурой немного побитой временем и молью, тоже любил потрепаться.
- Я, кажется, знаю как все правильно устроить, - пропыхтел коренник, делая вид, что запыхался, - надо...
- Я и без тебя, знаю - проворчал в ответ старик, - и почему только те, на которых ездят, думают, что они самые умные.
- Вот и врешь, и ничего ты не знаешь, - обиделся волк, - давай одновременно скажем. Посмотрим тогда кто умнее.
- Давай, серый, что с тобой поделаешь, - старику стало любопытно и он немного сбавил обороты, - считаю до трех. Раз. Два. Три...
- Чтоб все было хорошо, нужно президента, - выпалили они почти хором, взглянули друг на друга, усмехнулись и продолжили, - как он перестанет быть президентом...
- Стоп, - засмеялся уже в голос старик и прервал упражнение, - дай отдышаться.
- Дыши, кто тебе не дает, - ответил волк, - но теперь я до трех считаю. Раз. Два. Три...
- Сразу сделать, - сказали они вместе про бывшего президента.
- Председателем правительства, - выпалил старик.
- Дедом морозом, - пропыхтел волк, - пусть помучается.
- А ведь в твоем предложении, что-то есть, - задумчиво продолжил старик и щелкнул пальцами.
На большой поляне в хвойном лесу, куда направлялись сани, неожиданно произошли изменения. Стало многолюдно. Точнее многодедморозно. На крыльце терема, приложив руку к отвороту шапки, смотрел в небо Дед Мороз. На руке не хватало пальцев. Три Деда Мороза большими фанерными лопатами расчищали от снега стоянку саней. Один из них хмурил слишком густые брови, другой сверкал тонкими, в золотой оправе, очками и изредка поправлял значок почетного чекиста, третий задумчиво наблюдал за постоянно падающей у него из рук лопатой.
В самом тереме за грубым столом из толстых досок два Деда Мороза небольшого роста резались в дурака.
- Слышь, Иосиф, - лысый Дед Мороз с бородкой шлепнул по столу последней картой, - ты дурак. Сходил бы посмотрел, как там эти временные работают.
- Тебе надо, Вовка, - ты и иди, а я покурю пока, - отказался усатый Дед Мороз с грузинским акцентом и принялся набивать трубку распотрошенными папиросами.
Так и живем.
С новым годом! Удачи, счастья и радости!
