Запой
Вообще запой – это плохо. Не знаю почему, но плохо. Так все говорят. Но я так чтоб с плохими последствиями не сталкивался. Такие люди вокруг, что даже в запое продолжают заниматься делом и фиг поймешь, что они в запое. Я и сам такой. Был. Рассказывали мне, что в запое я курю и матом ругаюсь. Но я этого не помню, поэтому считаю, что врут. А если не врут, то просто напрасно рассказывают. Потому что я и так матом ругаюсь. Даже тут.
Приезжаю я как-то в одну глухую башкирскую деревню. Хотя как глухую. Там в местном, частном уже, сельпо даже книги продавались. Две штуки: "Еврейская кухня" Свердловского издательства и "Der Process" Франца Кафки на немецком языке. Я тогда обе и купил вместе с ящиком водки.
На испытания приехал. Наш участок снимал в деревне избу. Изба 12х12. Бревна не срощенные, обхвата в полтора-два. Потолок только низкий внутри. Запущенная, по виду судить - так лет пять до нас пустой стояла. Двор широкий, окруженный потемневшим дощатым забором. Баня, огород соток тридцать прям к Белой спускается.
Двор зарос чуть вьющейся травой с мелкими листьями, что на тропинках растет и куры ее жрут с утками. Не помню как называется, но почти по колено зарос, наши за полтора месяца даже тропинку до земли протоптать не смогли.
И вот по этому двору кругами мерно бегает мужик лет тридцати пяти. В болотных сапогах. Я ему "здрасте" типа, а он на меня не смотрит и бегает. Кругами вокруг избы. И запах перегара по всему двору стоит. Ну и хуй с тобой, думаю. Что я спортсменов не видел? Пусть себе бегает, коль охота.
Зашел в избу, поздоровался с начальником участка. Чего, говорю, у тебя там за придурок во дворе бегает. От его перегара уже две птички сдохло. Зеленые наедут, мало не покажется.
Это не придурок, - отвечает начальник, - а технадзор. Пил, сука, месяц, ни одного документа не подписал. Трезвый - нормальный мужик, а как нажрется - к каждой запятой доебывается. Так я ему водки со вчерашнего дня не даю, а сегодня сказал, что начальство едет, трезветь, мол, надо. Бегает теперь - трезвеет.
А если помрет? - спрашиваю, - чего тогда с исполнительной будем делать?
Не помрет, авось. Ему еще полчасика побегать, потом в баньку пойдем. Не, не помрет, не должен. Во всяком случае попробовать-то надо.
Не помер, нет. Квасом после бани поперхнулся только. Но откашлялся. Такие люди.
Приезжаю я как-то в одну глухую башкирскую деревню. Хотя как глухую. Там в местном, частном уже, сельпо даже книги продавались. Две штуки: "Еврейская кухня" Свердловского издательства и "Der Process" Франца Кафки на немецком языке. Я тогда обе и купил вместе с ящиком водки.
На испытания приехал. Наш участок снимал в деревне избу. Изба 12х12. Бревна не срощенные, обхвата в полтора-два. Потолок только низкий внутри. Запущенная, по виду судить - так лет пять до нас пустой стояла. Двор широкий, окруженный потемневшим дощатым забором. Баня, огород соток тридцать прям к Белой спускается.
Двор зарос чуть вьющейся травой с мелкими листьями, что на тропинках растет и куры ее жрут с утками. Не помню как называется, но почти по колено зарос, наши за полтора месяца даже тропинку до земли протоптать не смогли.
И вот по этому двору кругами мерно бегает мужик лет тридцати пяти. В болотных сапогах. Я ему "здрасте" типа, а он на меня не смотрит и бегает. Кругами вокруг избы. И запах перегара по всему двору стоит. Ну и хуй с тобой, думаю. Что я спортсменов не видел? Пусть себе бегает, коль охота.
Зашел в избу, поздоровался с начальником участка. Чего, говорю, у тебя там за придурок во дворе бегает. От его перегара уже две птички сдохло. Зеленые наедут, мало не покажется.
Это не придурок, - отвечает начальник, - а технадзор. Пил, сука, месяц, ни одного документа не подписал. Трезвый - нормальный мужик, а как нажрется - к каждой запятой доебывается. Так я ему водки со вчерашнего дня не даю, а сегодня сказал, что начальство едет, трезветь, мол, надо. Бегает теперь - трезвеет.
А если помрет? - спрашиваю, - чего тогда с исполнительной будем делать?
Не помрет, авось. Ему еще полчасика побегать, потом в баньку пойдем. Не, не помрет, не должен. Во всяком случае попробовать-то надо.
Не помер, нет. Квасом после бани поперхнулся только. Но откашлялся. Такие люди.