Сумочка
Погоды сейчас здесь стоят чудные. А в Питере - белые ночи. Лучшее время.
В Ленинграде еще как раз проводился праздник “Алые паруса”, кажется. Я
тогда ухаживал за своей еще не женой. Встретил ее после работы у
проходной оптического института, на Васильевском острове. Вышла с
дамской сумочкой на длинном ремешке, набитой документами. Пропуск там,
паспорт, потому что часто ездила в их филиал в Сосновом Бору, а там
документы проверяли. В общем, активной девушкой была. Но то, что у нее
такая сумочка ценная, это я позже узнал. Побродили, посидели там-сям, а
ближе к ночи подтянулись на стрелку Васильевского острова.
На гранитных парапетах народу уже гнездилось, как голубей. Все ждали
корабля с парусами и развода мостов. Ну и мы нашли себе местечко между
стрелкой и Дворцовым мостом, ближе к мосту. Пока мы уютно устраивались,
сумку она поставила на парапет, ремешок на плече. Обернулась ко мне,
ласково в глаза глядя, и локотком раз так по сумочке. А у той карабин
ремешка проскальзывает в зазор колечка на сумочке. В общем, ремешок уже
не держит сумочку. Ну, многим это знакомо, когда в самом непотребном
месте сумки отстегиваются, портфели раскрываются, цепочки рвутся. Это
как раз тот случай. Летит сумочка в темные невские воды и качается рядом
с гранитной стеной желтым шариком. “Ой, у меня там пропуск…и паспорт…”.
И взгляд, теперь уже до боли знакомый: “Ты же мужчина, сделай
что-нибудь!!”. Документы, конечно, надо спасать, но даже если бы сумка
была пустой, зто был тот момент, ради чего павлины распускают хвост,
глухари токуют, себя позабыв, а львы…, в общем, это был тот момент. До
ближайшего спуска к воде метров десять, если пытаться сплавать оттуда,
то сумка утонет, или уплывет, а в сумерках и не найдешь. Нет, надо
прыгать, здесь и сейчас! Начинаю раздеваться, становясь объектом
доброжелательного внимания соседей. В голове мелькает: “… хорошо, что
плавки сегодня одел, вот позор был бы, если я бы тут в трусах, тьфу
ты...”. Забираюсь на парапет. Застоявшийся в ожидании парусов с мостами
народ бурно это приветствует. Женский возглас справа: “Ой, хочу такого
джигита!”, слева погрубее, мужской: “Головой ныряй, головой…”. Может, и
правда, головой вперед? Не-е... Я, конечно, герой минуты. … Но не
настолько же. …Шагаю с парапета…
Ох --ë-ëëë!!! Вместо ожидаемого погружения в
холодную, но мягкую воду, такое! Меня ударило, проняло, достало...
Достало по самые яй.., ”в общем, вам по пояс будет”….
Там было мелко, немного выше колен, и очень твердое дно. Там были камни!
В темной воде-то не видно. Голыми пятками, да с такой высоты! Мне
стало ясно, почему среднеазиатские сатрапы так усердно это использовали,
палками по пяткам… Гордый павлин превратился в мокрую курицу. Хорошо, что
сверху, в темноте, это не так заметно. Сумка, слава богу, рядом.
…Помахал победно рукой, не глядя наверх, отдышался, и побрел к спуску в
воду…
Следующий месяц был трудным. Я ходил только на цыпочках, ловя
недоумевающие взгляды прохожих, как на психа, страдающего комплексом
низкого роста. Но все это того стоило, потому что если и были у меня
соперники, а говорят, что были, то их шансы стали ничтожны. И жена гордо
иногда упоминает нашим детям: “А вот папа ради меня в Неву с моста
прыгал. …Ну, почти…”
В Ленинграде еще как раз проводился праздник “Алые паруса”, кажется. Я
тогда ухаживал за своей еще не женой. Встретил ее после работы у
проходной оптического института, на Васильевском острове. Вышла с
дамской сумочкой на длинном ремешке, набитой документами. Пропуск там,
паспорт, потому что часто ездила в их филиал в Сосновом Бору, а там
документы проверяли. В общем, активной девушкой была. Но то, что у нее
такая сумочка ценная, это я позже узнал. Побродили, посидели там-сям, а
ближе к ночи подтянулись на стрелку Васильевского острова.
На гранитных парапетах народу уже гнездилось, как голубей. Все ждали
корабля с парусами и развода мостов. Ну и мы нашли себе местечко между
стрелкой и Дворцовым мостом, ближе к мосту. Пока мы уютно устраивались,
сумку она поставила на парапет, ремешок на плече. Обернулась ко мне,
ласково в глаза глядя, и локотком раз так по сумочке. А у той карабин
ремешка проскальзывает в зазор колечка на сумочке. В общем, ремешок уже
не держит сумочку. Ну, многим это знакомо, когда в самом непотребном
месте сумки отстегиваются, портфели раскрываются, цепочки рвутся. Это
как раз тот случай. Летит сумочка в темные невские воды и качается рядом
с гранитной стеной желтым шариком. “Ой, у меня там пропуск…и паспорт…”.
И взгляд, теперь уже до боли знакомый: “Ты же мужчина, сделай
что-нибудь!!”. Документы, конечно, надо спасать, но даже если бы сумка
была пустой, зто был тот момент, ради чего павлины распускают хвост,
глухари токуют, себя позабыв, а львы…, в общем, это был тот момент. До
ближайшего спуска к воде метров десять, если пытаться сплавать оттуда,
то сумка утонет, или уплывет, а в сумерках и не найдешь. Нет, надо
прыгать, здесь и сейчас! Начинаю раздеваться, становясь объектом
доброжелательного внимания соседей. В голове мелькает: “… хорошо, что
плавки сегодня одел, вот позор был бы, если я бы тут в трусах, тьфу
ты...”. Забираюсь на парапет. Застоявшийся в ожидании парусов с мостами
народ бурно это приветствует. Женский возглас справа: “Ой, хочу такого
джигита!”, слева погрубее, мужской: “Головой ныряй, головой…”. Может, и
правда, головой вперед? Не-е... Я, конечно, герой минуты. … Но не
настолько же. …Шагаю с парапета…
Ох --ë-ëëë!!! Вместо ожидаемого погружения в
холодную, но мягкую воду, такое! Меня ударило, проняло, достало...
Достало по самые яй.., ”в общем, вам по пояс будет”….
Там было мелко, немного выше колен, и очень твердое дно. Там были камни!
В темной воде-то не видно. Голыми пятками, да с такой высоты! Мне
стало ясно, почему среднеазиатские сатрапы так усердно это использовали,
палками по пяткам… Гордый павлин превратился в мокрую курицу. Хорошо, что
сверху, в темноте, это не так заметно. Сумка, слава богу, рядом.
…Помахал победно рукой, не глядя наверх, отдышался, и побрел к спуску в
воду…
Следующий месяц был трудным. Я ходил только на цыпочках, ловя
недоумевающие взгляды прохожих, как на психа, страдающего комплексом
низкого роста. Но все это того стоило, потому что если и были у меня
соперники, а говорят, что были, то их шансы стали ничтожны. И жена гордо
иногда упоминает нашим детям: “А вот папа ради меня в Неву с моста
прыгал. …Ну, почти…”
