Истинно говорю вам: чужая душа – потемки.
Поселилась на этаже новая соседка. Одинокая миловидная дамочка лет под
сорок. Надо бы зайти, просто, как положено, познакомиться, даже если ни
о чем другом не думать, но душа не лежала. Вся из себя расфуфыренная,
при встрече с кем бы то ни было только сухо кивает, чувствуется у нее
пренебрежение ко всему живому, а все человеческое ей явно чуждо.
И вот как-то утром...
Дело происходило в СССР, годах 40-50-х 20го века, не суть важно.
Один молодой офицер любил бегать в самоволку к одной молодой девушке.
Однажды в часть, где служил герой истории, должен был приехать очень
важный, кажется даже боевой, генерал с проверкой. За две недели до
прибытия все начали срочно строить всё недостроенное, красить где надо
траву, ходить строем и т. д., в общем, как обычно делается. Свидания,
разумеется, стали происходить...
Была у нас в универе преподавательница литературы, которая под старость лет, как и многие пожилые люди, стала потихоньку впадать в маразм.
Как-то заболела эта старушка прямо посреди сессии, а так как одному из курсов срочно надо было закрыть зачётную неделю, декан созвонился с ней и договорился, что кого-нибудь с зачётками пришлёт прямо к ней домой. Снарядили одного парня, вручили ему пакет с зачётками и отправили в путь - благо жила эта преподавательница прямо напротив вуза.
Через некоторое время чувак этот возвращается, в зачётках пусто.
Рассказывает. Пришёл, долго-долго звонил в дверь, ни слуху ни духу. Начинает стучать уже; старушка из-за двери, очевидно, забыв, что к ней должны прийти, вредным подозрительным голосом интересуется, кто это там. "Да это же Такой-то такой-то, Ваш студент!" - объясняет парень, на что, ни секунды не задумавшись, старуха отвечает: "Раскольников тоже был студент", - да так и не открывает...
Как-то на афганской границе один казачий есаул перехватил со своим эскадроном группу контрабандистов, среди которых оказались два английских офицера. Как обычно, за нарушение границы, контрабанду и вооружённое сопротивление властям контрабандистов расстреляли, но с англичанами вышла заминка и есаул, подумав, принял решение выпороть их нагайками по казачьему обычаю, и отпустить.
Англичане, вместо того чтобы стыдливо заткнуться, возмущённые таким насилием, подали рапорта и жалобы, которые дошли вплоть до...
- Как-то на обед в полковую столовую привезли списанные замороженные туши со складов НЗ. Четкое чернильное клеймо - "1948 год". Повар еще мрачно пошутил - пацаны, мол, у нее сегодня юбилей...
- А птеродактилей копченых не давали?
- Не, у них еще срок годности не истек.
Ходит коллега какой-то морально простреленный. От вопросов блокируется лицом внутрь. А мы ж журналисты. К нам с таким лицом нельзя. Надень штаны из колбасы, иди в собачий приют и удивляйся, почему это твои бледные синие ноги вдруг стало обдувать таким приятным ветерком, и кто как клещ вцепился в задницу и вдумчиво на ней висит.
Вот и коллега, когда мы на нем вдумчиво повисли, сделал чистосердечное признание. Выхожу из магазина, говорит, а метрах в ста в луже лежит мальчик лет одиннадцати, на нем сверху велосипед, а по бокам – товарищи, тоже с велосипедами, только пока в...
Я тоже бухал с мексиканцами в Москве, после их матча с Германией.
Вëл толпу за собой по барам, они шли по предрассветному уже городу, пели и скандировали моë имя. В одном баре заказали водки. Бармен сказал, из чистой посуды остались только пивные кружки. Вот они охуели, когда бармен расставил по стойке кружки и стал наливать в них водку.
Едем с мамой с дачи на электричке. Ждем поезд на платформе, рядом стоит качается, держась за столб, сильно выпивший дедок. Вобщем какой-то рабочий посадил его рядом с нами на скамейку и позвал дежурного по станции милиционера. Вобщем тот подошел, попросил документы и спрашивает:
- Что у вас случилось?
- Ничего
- А почему вы такой?
- Какой?
- Пьяный!
- Я не пьяный, я отдохнувший...
Нам смех сдержать удалось, но мент даже прослезился...
Стою перед кабинетом флюорографии. Подходит парень, занимает очередь. Достает телефон и с кем-то начинает трепаться. Затем изрекает: "...нет. Я щас отксерюсь и домой иду."
Время — конец 90-х.
Стою жду поезда на платформе м. Лесная.
Подходит пьяный дядька и спрашивает как проехать к Ленинградскому вокзалу
— Cейчас садишься в этот поезд, проезжаешь 4 станции. Выходишь на площади Восстания. Поднимаешься вверх, на Московском вокзале покупаешь билет до Москвы — выходишь там — и ты на Ленинградском вокзале.
Так самое смешное — мужик спросил:
— Так я в Питере, что-ли?
Мне оставалось только сказать
— С легким паром!
На Беле у меня жена попыталась поговорить с "глухонемыми" на жестовом языке (преподавала раньше в школе для глухонемых).
Крендель нихера естественно не понял. Ну она и говорит мне, "дай ему в ухо, он нифига не глухонемой".
Крендель вякнул "не надо" и жена радостно так говорит, "мужик, ты нам должен денег за чудесное исцеление"
Тут он сорвался и утек. Видать побежал делиться радостью излечения с товарищами инвалидами
Ходите на собрания в детский сад. Столько внимания и теплоты от молодых мамочек вы больше нигде не получите. А если поможете с чисткой снега на площадке или принесете дрель,чтобы повесить табличку, вы можете рассчитывать на творожную запеканку со сгущёнкой и томные взгляды молоденьких воспитателей.
Был у нас случай лет двадцать назад. Занималась фирма торговлей строительными материалами. Зарубежными, качественными. Никаких в помине строймаркетов ещё не было, рынок и такие вот фирмы. На рынке могут и варить, а у нас - фирмА и сертификаты. И фотографии всамделишные с зарубежными поставщиками на фоне зарубежных заводов.
Склад в Москве и в области. Закупается у нас дилер из региона, новенький. Мы обычно всех оптовиков старались в область отправить, но этому было страсть как неудобно, совсем не его направление. Поэтому крупная партия стройматериалов приехала накануне в город и...
сегодня на приёме у меня был чёткий пацан
спрашиваю "как себя чувствуете сейчас"
ответ - "пацаном"
Однажды, ещё до войны, Агния Барто по путёвке Союза писателей заселялась в какой-то подмосковный санаторий, где уже отдыхали Чуковский и Маршак.
Провожая её в номер, дежурная по этажу, малограмотная старушка из соседней деревни, рассказывала ей:
- А вы тоже, значит, из этих, из писателей? Тоже стихи для детей пишете?
- Ну да.
- И в зоопарке тоже подрабатываете?
- В каком зоопарке?
- Ну как же? Мне этот ваш, как его, Маршак рассказывал. Доход, говорит, у поэтов непостоянный, когда густо, когда пусто. Приходится в зоопарке подрабатывать. Я, говорит, гориллу изображаю, а Чуковский - ну, тот длинный из 101-го номера - тот, говорит, жирафом работает. А что? Почти по профессии, что там, что там - детишек веселить. И плотют хорошо! Горилле 300 рублей, а жирафу - 250. Это ж какие деньжищи за подработку в Москве плотют...
На следующий день Барто встретила Чуковского и смеясь, рассказала ему про розыгрыш Маршака. Корней Иванович хохотал как ребёнок, а потом вдруг резко погрустнел и сказал:
- И вот всю жизнь так: если ему - 300, то мне - 250!
