«Пиноккио», или суровая история про малолетнего дебила, 29 картинок и текст 194572 О том, что предком нашего Буратино был некий Пиноккио, советский читат shutok.ru » Картинки » «Пиноккио», или суровая история про малолетнего дебила, 29 картинок и текст
«Пиноккио», или суровая история про малолетнего дебила, 29 картинок и текст
О том, что предком нашего Буратино был некий Пиноккио, советский читатель знал с самого начала,если, конечно, не пропускал предисловия. К чести Алексея Николаевича Толстого, писатель не стал скрывать тот факт, что его «Золотой Ключик» - это очень-очень вольная интерпретация старой итальянской сказки. Правда, автора сказки Толстой в предисловии не упомянул, зато в самом тексте сделал скрытую отсылку, назвав папу Буратино именем Карло.
Впрочем, в советском детстве о создателе «Пиноккио» - Карло Коллоди - тоже знали все желающие. По крайней мере, в библиотеках эта книга была. Многие до сих пор помнят, как ссорящиеся Антонио (аналог Джузеппе) и Джепетто (аналог папы Карло) обзывали друг друга «Йолопом» и «Мамалыгой» (Джепетто носил жёлтый парик, напоминающий цветом кукурузную кашу).
Обожаемого «Буратино» итальянский оригинал многих затмить так и не смог, но впечатление произвёл - причём впечатление немного жутковатое. Как оказалось, Толстой отнёсся к деревянному оболтусу не в пример добрее, чем его итальянский «папа». Но пойдём по порядку...
Начнём с того, что на самом деле автора «Пиноккио» звали немного иначе - Карло Лоренцини. Работал Карло журналистом. Как сознательный интеллигент и патриот, он боролся за объединение Италии, а в своих сатирических статьях всячески обличал «язвы» того общества. Статьи Карло подписывал псевдонимом «Коллоди» (так назывался маленький городок — родина его матери, — где наш герой в детстве проводил лето). Карло Коллоди (24.11.1826 - 26.10.1890).
И вот однажды… Удивительно, но подавляющее большинство знаменитых авторских сказок было создано не профессиональными сказочниками, а людьми, в общем-то, посторонними и именно «однажды»…
Итак, однажды редактор «Газеты для детей» («Giornale per i bambini») предложил скандальному сатирику отвлечься от грустных мыслей и написать что-нибудь приключенческое и занимательное для детишек. К заказу Карло отнёсся вполне буднично и тянуть не стал (исследователи полагают, что ему надо было срочно оплатить карточный долг). Буквально за ночь была написана первая глава и тут же отослана редактору вместе с показательным сопроводительным письмом:
«Посылаю тебе этот детский лепет. Поступай с ним по своему усмотрению; но если будешь печатать, заплати мне получше, чтобы у меня появилось желание продолжать этот лепет». Так, 7 июля 1881 года, в газете появилась первая история о ж-ж-жутко непослушной марионетке, которую на свою голову Джепетто вытесал из волшебного полена. Героя Коллоди прозвал «Пиноккио», а сама сказка вначале называлась «La Storia di un burattino».
1-я и 3-я главы сказки в «Газете для детей» 1881 г. Слово «burattino» описывало, так сказать, разновидность куклы, и сегодняшним итальянцам оно может показаться неправильным. Дело в том, что «буратино» называют тряпичную куклу, надеваемую на руку (нечто вроде нашего Петрушки). Однако в сказке Пиноккио однозначно похож на марионетку - деревянную фигурку с подвижными суставами (только ходил наш герой сам – без помощи кукловода и нитей). Всё дело в том, что во время создания сказки слово «burattino» означало именно марионетку, а слово «marionetta» считалось заимствованием из французского и в Италии употреблялось редко. Куклы буратино (слева) и марионетка (справа).
Что касается имени собственного - «Пиноккио», то оно происходит от итальянского слова «пино» — сосна, а полностью на тосканском диалекте обозначает «сосновый орешек».
Рис. Carlo Chiostri (1901).
Интересно, что в ранних русских переводах имя героя и тип куклы порой переводили весьма вольно. Вот лишь несколько версий названий сказки: «Приключение Фисташки: Жизнеописание петрушки-марионетки» (пер. С. Е. Павловского, 1906), «Приключения паяца» (пер. О. Х., 1908), «История куклы, или Приключения Пиночио: Рассказ для детей» (неизвестный переводчик, 1914). В итоге победит перевод Эммануила Казакевича под названием «Приключения Пиноккио» (1959). Дореволюционные переводы.
Но вернёмся к истории оригинала... Коллоди явно не ожидал, что успех его сказки будет столь ошеломительным. Достаточно сказать, что он планировал закончить историю... смертью Пиноккио. Имеется в виду финал 16-й главы, где Кот и Лис (да-да, в оригинале он мужского рода) вешают деревянного дурачка на дереве - причём не за ноги, как у Толстого, а за шею.
«Налетевший северный ветер злобно ревел и болтал бедную куклу из стороны в сторону, будто свадебный колокол. У Пиноккио перехватило дыхание, и он больше ничего не мог сказать. Он закрыл глаза, открыл рот, вытянул ноги, вздрогнул и повис окоченевшим и бесчувственным». Рис. Maraja Libiko.
Более того - казни предшествовала ещё одна жуткая сцена, которую Казакевич в своём переводе полностью переписал. Перед тем, как бандиты настигли Пиноккио, он добежал до белого домика и начал стучаться в поисках помощи. Однако появившаяся в окне бледная девочка с лазурными волосами сказала, что на самом деле она уже умерла и просто ждёт, когда принесут её гроб. Как вам такой мрачный символизм? Рис. Enrico Mazzanti.
Стоит ли говорить, что детишки от такой развязки, мягко говоря. опешили и стали гневно требовать от газеты «воскресить», как Пиноккио, так и саму историю. Деваться было некуда... В итоге, умершая девочка каким-то странным образом преобразилась в Фею с лазурными волосами, которая и спасла деревянного висельника. Рис. Mary Augusta & Luigi Cavalieri.
Известно, что Коллоди пытался закончить сказку ещё раз (там, где фея пообещала марионетке превратить её в настоящего мальчика), но детвора снова выклянчила продолжение. Наконец, Коллоди решил схитрить, и таки превратил непослушную куклу в хор-р-рошего мальчика, а про хор-р-роших мальчиков, как известно, ничего интересного уже не придумаешь. Да и так газетная публикация растянулась почти на три года. Рис. Attilio Mussino.
В 1883 году все главы были выпущены под одной обложкой, и теперь сказка называлась «Приключения Пиноккио. История марионетки» («Le avventure di Pinocchio. Storia di un burattino»). Первые иллюстрации к ней нарисовал Энрико Маццанти.
Хотя Коллоди всё-таки спас Пиноккио и подарил ему «хеппи-энд», современные читатели до сих пор поражаются суровости и даже жесткости, проявленной автором к главному герою. А ведь в XIX веке такие назидательные сказки вовсе не были редкостью.
Л. Кэрролл «Алиса в Стране чудес»: «Видишь ли, она начиталась всяких прелестных историй о том, как дети сгорали живьем или попадали на съедение диким зверям, – и все эти неприятности происходили с ними потому, что они не желали соблюдать простейших правил...» Любой проступок героя неизменно должен был приводить к наказанию - чем более жестокому, тем лучше. А уж Пиноккио действительно на протяжении почти всей книги ведёт себя либо глупо, либо безобразно. Он не хочет ни работать, ни учиться, ни даже лечиться, постоянно лжёт, ворует, бродяжничает… Более того. Тот же говорящий сверчок встречу с Пиноккио так и не пережил и впоследствии являлся своему убийце в виде призрака. Рис. Maraja Libiko.
При этом деревянный мальчишка всё же не безнадёжно испорчен. Он способен к покаянию, великодушию, любит папу и фею с лазурными волосами. Правда очень долго ничего с собой поделать не может, и после кратких периодов просветления продолжает влипать во всякие неприятные переделки. Но и Карло Коллоди своего героя не балует и за все прегрешения сурово «наказывает». Порой даже излишне сурово… Пиноккио вешают, топят, сажают на цепь, сжигают ему ноги, пытаются съесть и т.д. и т.п. Рис. Roberto Innocenti (слева) и Maraja Libiko (справа).
В детстве многих шокировал сюжет с питьем касторки:
«— Нет, — вскричал Пиноккио и зарыдал, — я не хочу глотать горькое лекарство, нет, нет, нет! — …С такой лихорадкой ты не проживешь более двух часов. — Мне все равно! — Ты разве не боишься смерти? — Чтоб я чего-нибудь боялся… Лучше умереть, чем глотать такое ужасное лекарство! В это мгновение дверь в комнату широко распахнулась, и в комнату вошли четыре кролика, черные, как чернила. На плечах они несли маленький гробик. — Чего вы от меня хотите?! — вскричал Пиноккио и от страха подскочил на кровати. — Мы пришли за тобой, — ответил самый рослый кролик. — За мной?… Но ведь я совсем не мертвый! — Еще не мертвый. Но ты будешь мертв через несколько минут, потому что не хочешь выпить лекарство, которое излечит тебя от лихорадки». Рис. Carlo Chiostri.
Не менее жестоко автор «разыгрывает» Пиноккио в другой сцене:
«…теперь домика больше не было. Вместо него он нашел небольшую мраморную доску, на которой были вырезаны нижеследующие скорбные слова: ЗДЕСЬ ПОХОРОНЕНА ДЕВОЧКА С ЛАЗУРНЫМИ ВОЛОСАМИ, УМЕРШАЯ В СТРАДАНИЯХ, ПОТОМУ ЧТО ОНА БЫЛА ПОКИНУТА СВОИМ МАЛЕНЬКИМ БРАТОМ ПИНОККИО Можете себе представить, что почувствовал Пиноккио, когда он с грехом пополам прочел по слогам эти слова. Он упал ничком на землю, тысячу раз поцеловал надгробие и разразился душераздирающими рыданиями». Рис. Maraja Libiko.
Оказалось, что на самом деле фея жива-живехонька, а могилка это… так… чтобы призадумался. Как видите, даже "ангел-хранитель" мальчишки не прочь его жестоко проучить. Тут можно вспомнить ещё один эпизод, где голодный Пиноккио, прибегает к дому феи, колотит ногой в дверь и нога намертво в двери застревает. Слуга феи - Улитка (!) - говорит, что не намерена будить хозяйку. Когда же застрявший Пиноккио умоляет принести ему хотя бы еды, Улитка выполняет просьбу весьма специфическим образом.
«...каково же было его разочарование, когда, приступив к еде, он обнаружил, что хлеб сделан из гипса, курица — из картона, а абрикосы — из алебастра, и всё это выглядело как настоящее! Он был готов заплакать от досады и выкинуть вон поднос со всем, что на нём лежало. Но до этого дело не дошло. От больших ли страданий или от большой пустоты в желудке, — во всяком случае, он потерял сознание». Рис. Carlo Chiostri.
К тому же автор ни на минуту не даёт читателю забыть, что жизнь в Италии XIX века это - не райские кущи (если, конечно, ты - не ребёнок из богатой семьи). В ней есть нищета, голод, коррупция, полицейский и судебный произвол, мошенники, грабители, корыстолюбцы... Несмотря на сказочный жанр, в «Приключениях Пиноккио» хватает реализма и даже чёрного юмора.
«У стены виднелся крохотный камин, в котором горел огонь. Но огонь был нарисованный, висевший над ним котелок — тоже нарисованный; он весело кипел и выпускал целое облако пара, и всё было в точности как настоящее...». «— Назову-ка его Пиноккио. Это имя принесёт ему счастье. Когда-то я знал целую семью Пинокки: отца звали Пиноккио, мать — Пиноккия, детей — Пинокки, и все чувствовали себя отлично. Самый богатый из них кормился подаянием». «— Ну что ж, предлагаю тебе тот же договор, какой был у нас с Мелампо. Ты будешь доволен. — А что это за договор? — Мы, как прежде, приходим сюда два раза в неделю, ночью проникаем в курятник и забираем восемь кур. Из этих восьми штук мы пожираем семь, а одну даём тебе, с тем, естественно, что ты притворяешься спящим и даже не помышляешь о том, чтобы лаять и будить крестьянина». Рис. Carlo Chiostri.
По мнению, автора только труд, учёба, уважение к старшим и забота о ближнем способны увести ребёнка с пути порока и гибели - проще, говоря сделать его человеком. Рис. Maraja Libiko.
Те,кто постарше, недолюбливали прямолобого и навязчивого морализаторства - особенно в сказках. Помним, как при всем восхищении сказками Пушкина, нас постоянно раздражала строчка «Сказка — ложь, да в ней наёк, добрым молодцам урок». Мало того, что «ложь», так еще и с «намёком» и «уроком». У Коллоди, правда, «намёков» нет, сплошные «уроки» — чёткие и конкретные, как мораль в конце басни. После каждой оплошности Пиноккио автор тут же (наверное, для особо тупых детей) делает нравоучительный вывод. Рис. Maraja Libiko.
«— Кто же тебе велел лезть за чужим виноградом? — Я был голоден. — Мой милый друг, голод вовсе не причина для хапанья чужого винограда». «Деревянный Человечек всю свою жизнь терпеть не мог пшена, потому что от пшена его якобы тошнило и мутило. Но в этот вечер он набил себе полный живот пшена и, съев все без остатка, сказал Голубю: — Я никогда не думал, что пшено такое вкусное! — Это должно тебя убедить в том, мой мальчик, — объяснил ему Голубь, — что и пшено становится роскошным блюдом, когда ты голоден и ничего другого у тебя нет. Голод не признает никаких капризов и нежностей». «Учитель предупреждал его каждый день, и добрая Фея тоже говорила не раз: — Берегись, Пиноккио! Твои дурные школьные товарищи рано или поздно доведут тебя до того, что ты потеряешь всякое желание учиться. И не исключена возможность, что они навлекут на тебя большую беду». «…бедный Пиноккио остался лежать на гумне, скорее мертвый, чем живой, от голода, холода и страха. Время от времени он всовывал пальцы под ошейник, который сильно сжимал ему глотку, и причитал: — Я это заслужил! Ну да, я это заслужил! Я хотел быть лодырем и бездельником, и потому меня так долго преследуют несчастья. Будь я приличным мальчиком, как многие другие, имей я охоту к учению, к труду, останься я дома у моего несчастного отца, не пришлось бы мне служить сторожевой собакой на крестьянском дворе, в этакой глуши!» «— Ах, мне осточертело быть Деревянным Человечком! — воскликнул Пиноккио и ударил себя кулаком по голове. — Пора мне уже стать человеком. — И ты станешь им, если заслужишь. — Правда? А чем я могу это заслужить? — Очень просто. Ты должен только привыкнуть быть хорошим мальчиком. — А разве я не хороший мальчик? — К сожалению, нет. Хорошие мальчики послушны, а ты… — А я непослушный. — Хорошие мальчики прилежно учатся и работают, а ты… — А я лентяй и бродяга. — Хорошие мальчики всегда говорят правду… — А я всегда говорю неправду. — Хорошие мальчики охотно посещают школу… — А мне становится противно при одной мысли об этом. Но с сегодняшнего дня я начну новую жизнь! — Ты мне это обещаешь? — Обещаю. Я буду хорошим мальчиком и утешением своему отцу…». Рис. Maraja Libiko.
Вы можете спросить - почему же этот сказочный «Катехизис для непослушных детей» получил в XIX веке такой сильный резонанс, что его с лихвой хватило до нынешних дней? В чём секрет живучести столь раскритикованной тут сказки?
Ответ прост: сказка была не только нравоучительной, но и крайне увлекательной. Правда, без нравоучительного контекста она теряет определенную цельность и рассыпается на несколько отдельных, не слишком изящно связанных, приключений, но не стоит забывать, что писалась сказка как «газетный сериал».
В «Приключениях Пиноккио» полно примеров яркой оригинальной фантазии Коллоди. Это и сама завязка с волшебным поленом, и город Дураколовка с Волшебным полем, где Пиноккио закапывает свои пять золотых, и Страна Развлечений (в оригинале - «Paese dei balocchi» - «Страна игрушек»), где бездельничающие дети превращаются в ослов... Последнюю находку впоследствии использует Николай Носов в «Незнайке на Луне» (помните Дурацкий остров?). Рис. Charles Folkard.
Забавно, что самая распиаренная находка Коллоди встречается в сказке всего два раза. Речь идёт о знаменитом носе Пиноккио, который начинал расти от его вранья.
«— Откуда вы знаете, что я соврал? — Мой милый мальчик, враньё узнают сразу. Собственно говоря, бывает два вранья: у одного короткие ноги, у другого — длинный нос. Твоё враньё — с длинным носом. Пиноккио не знал, куда ему деваться от стыда, и попытался убежать из комнаты. Но это ему не удалось. Его нос стал таким длинным, что не мог пролезть в дверь». Рис. Attilio Mussino.
Говорят, что в Тоскане даже проводился ежегодный конкурс на «лучшего лжеца Италии». Так, одним из призёров стал сеньор, который поведал о том, как его курица, получив тепловой удар, снесла яичницу-глазунью.
Можно конечно догадаться, что «Пиноккио» - самая известная итальянская сказка, но всё равно испытываем крайнее изумление, когда знакомимся со списком самых переводимых книг. Так вот - в этом рейтинге сказка Коллоди заняла 3-е место (после Библии и «Маленького принца»), оставив позади «Алису в Стране Чудес» (№5), сказки братьев Гримм (№7) и Андерсена (№10), «Гарри Поттера» (№16), «Винни-Пуха» (№19), «Пеппи Длинныйчулок» (№22), «Хоббита» (№32) и другие не менее знаменитые сказочные произведения! Рис. Charles Folkard.
Что уж говорить об Италии, где Пиноккио стал настоящим народным героем. В 1950-х годах в городке Коллоди, подарившем псевдоним Карло Лорецини, был организован целый парк в честь деревянной марионетки. В его создании и оформлении участвовало множество известных итальянских скульпторов и архитекторов. Здесь можно встретить и знаменитый памятник Пиноккио, показывающий эволюцию от деревянной марионетки до человека, и таверну «Красный рак», где наш герой харчевался с котом и лисой, и гигантского полицейского, преграждающего дорогу, и даже Денежное Дерево — невоплотившуюся мечту глупой куклы. А на самом памятнике имеется красноречивая надпись: «Бессмертному Пиноккио — благодарные читатели в возрасте от четырех до семидесяти лет». Памятник Пиноккио работы Эмилио Греко.
Кроме того, оригинальная сказка пережила множество самых разных интерпретаций. И речь не только о «Приключениях Буратино». Например, во времена Бенито Муссолини были написаны продолжения, где деревянный мальчишка выступал в роли... фашиста-чернорубашечника - кидал зиги, сражался с коммунистами и эфиопскими неграми.
Находились и те, кто вычитывал в сказке Коллоди религиозный подтекст. Так, Пьеро Барджеллини трактовал сказку Коллоди в христианском ключе. Взять хотя бы имя Джепетто. Ведь это - искажённая форма имени Джузеппетто, а то, в свою очередь, уменьшительная форма имени Джузеппе. Ну, а Джузеппе - это итальянский аналог имени Иосиф. Так, может, Коллоди делает отсылку к библейскому Иосифу, который был земным мужем Богородицы, да при этом ещё и плотником? И таких отсылок и аллегорий Барджеллини находит множество. Пиноккио на голову воду вылили? Значит — крещение. Шапочка из хлебного мякиша? Намёк на причастие. Даже ужин с Котом и Лисой в таверне предлагается считать прообразом Тайной Вечери. Ну, а попадание Пиноккио и Джепетто в живот огромной акулы - это же прямая отсылка к библейской истории об Ионе в чреве кита! Рис. Maraja Libiko.
Похожим образом трактовал сказку и Джакомо Биффи. Он считал, что «Пиноккио» - это «повествование о побеге творения от своего Творца и возвращении обратно». А Фея, по его мнению, олицетворяет принцип благодати - «необходимое спасительное посредничество, которое Сын Божий продолжает свершать через Церковь».
Что касается киноадаптаций сказки, то наиболее сильное воздействие на культуру оказал мультфильм Диснея 1942 года выпуска. Там Пиноккио cтал похож не на раздражающего малолетнего дебила, а на милого наивного ребёнка, который с самого начала мечтает стать настоящим мальчиком (в оригинале эта идея посещает героя только в 25-й главе).
Недаром в фильме Стивена Спилберга «Искусственный разум» (2001) о мальчике-роботе, который мечтает стать человеком, мы видим отсылки именно к диснеевской экранизации, а не сказке Коллоди. Да и наш «Электроник» примерно об этом же…
