Малыш сидел у окна, и настроение у него было самое отвратительное. Ну кто придумал эти дурацкие дни рождения? Сейчас придут гости, надо будет веселиться, а ему вовсе не хочется веселиться... Малыш со злостью пнул плюшевую собачку, которую брат и сестра подарили ему утром.
– И что я, по их мнению, должен делать с ней? – обиженно подумал он. – Брать с собой в постель? Обниматься с ней? Что я, маленький, что ли, играть с плюшевыми собачками?
Он еще раз пнул игрушку и сел читать новую книжку, которую недавно нашел в кладовке. Внезапно послышался какой-то жужжащий звук. Малыш оторвался от книжки и прислушался.
– Папа, что ли, бреется? Он же брился утром, – удивился Малыш и вдруг понял, что звук исходит не от папиной электробритвы, а доносится из открытого окна.
Малыш подбежал к окну и выглянул. Вначале он ничего не увидел, но потом жужжание стало громче и с криком «Э-ге-гей!», приветливо махая Малышу рукой, мимо окна пролетел какой-то толстый человечек с пропеллером за спиной. Малыш удивился.
– Эй, на подоконнике! – крикнул толстяк, пролетая мимо окна во второй раз и опять махая рукой. – Посадку давай!
– Да-да, конечно, даю посадку, – громко крикнул Малыш. – Ветер боковой, пять метров в секунду, давление семьсот тридцать три, точка входа в глиссаду…
Малыш прикинул, и у него получилось, что стоящий напротив дом не позволит правильно зайти на посадку. Он опять высунулся из окна и крикнул:
– Эй! А вы как садиться будете: по-самолетному или по-вертолетному?
– Я буду садиться по-карлсонски! – крикнул в ответ толстяк, влетая в окно. Он сделал пару кругов по комнате, приземлился на диван, вскочили поклонился, шаркнув ножкой.
– Карлсон, – представился он. – Лучший в мире, разумеется. А тебя как зовут?
– Малыш, – ответил Малыш.
– Будем знакомы, – сказал Карлсон и задумчиво огляделся. Он постоял в задумчивости несколько секунд и вдруг оглушительно крикнул: «Проснись!».
Малыш вздрогнул.
– Что случилось? – спросил он испуганно.
– А я думал, ты заснул, – сказал Карлсон.
– Вовсе нет, – ответил Малыш.
– Тогда почему ты не бежишь со всех ног на кухню, чтобы угощать дорогого гостя? – возмущенно спросил Карлсон. – Я, можно сказать, почти умер от голода…
Карлсон в изнеможении рухнул в кресло, закрыл глаза и стал изображать умирающего.
– Ой! – Малыш заметался по комнате. – Сейчас! У нас только тефтели. Тефтели вас устроят?
– Тефтели? – Карлсон приоткрыл один глаз. – Ну ладно, тащи свои тефтели.
Малыш принес с кухни тарелку тефтелей. Карлсон подскочил в кресле, схватил сразу два тефтеля и запихнул в рот.
– Скажите, – робко начал Малыш, – а как вы летаете?
– Неужели не видишь, – пробормотал Карлсон с набитым ртом. – У меня на спине пропеллер.
– Потрясающе! – удивился Малыш. – Но позвольте! Вы ведь летели с положительным тангажем.
– Чего? – Карлсон открыл рот от неожиданности и чуть не подавился.
– Ну… Вы летели головой вверх, слегка наклонившись вперед. При этом пропеллер должен был тянуть вас вверх и назад. Почему же вы летели вперед, а не назад?
Карлсон, не слушая Малыша, с интересом осматривал полки шкафа. Его заинтересовало хитрое устройство, которое стояло на самой верхней полке.
– Назад я полечу, когда доем тефтели, – рассеянно сказал он. – Неприлично уходить из гостей сразу. Хозяин может подумать, что я пришел исключительно чтобы пожрать.
– И все-таки, мне не дает покоя ваш пропеллер... Ой! – Малыш бросился к Карлсону, но не успел. Карлсон дотянулся до хитрого устройства и уронил его. Обломки разлетелись по всей комнате.
– Ты... ты разбил мою машину! – зарыдал Малыш.
– Я сам ее сделал, а ты…
Карлсон в смущении переминался с ноги на ногу.
– Не переживай, Малыш, – сказал он. – Дело-то житейское. У меня дома тысяча таких машин! Я подарю тебе новую, и даже две.
– Тысяча? – у Малыша отвисла челюсть. – И все работают?
– Конечно, – уверил его Карлсон. – С утра до вечера вся тысяча работает, гудят, жужжат – красотища!
– Ну надо же! – Малыш с сочувствием посмотрел на Карлсона. – Такие проблемы с кишечником?
– С кишечником? – не понял Карлсон.
– Ну да, ведь эта машина – освежитель воздуха. Поглощает сероводород и другие газы... ну, те, которые выделяются... – и Малыш, покраснев, прошептал Карлсону что-то на ухо.
– Да? – Карлсон запнулся. – По правде говоря, я собирался все их выкинуть. Мне они совершенно ни к чему. Но прежде чем выкидывать, я подарю тебе парочку, или даже три.
– Договорились! – Малыш улыбнулся и слезы у него мгновенно высохли. – А можно посмотреть на твой пропеллер?
– Конечно. – Карлсон развернулся.
– С ума сойти! Я так и думал, – сказал Малыш, осмотрев пропеллер.
– Что, хороший пропеллер? – польщенно спросил Карлсон.
– Так я и думал, что это не пропеллер, – сказал Малыш. – Пропеллер не мог бы так работать, потому что твоя спина экранировала бы основной поток воздуха, и вся энергия растрачивалась бы на создание турбулентности.
– Эй, ты чего? – Карлсон надулся. – Это лучший в мире пропеллер!
– Не сердись! Конечно, это замечательный пропеллер! – поспешно сказал Малыш. – Только это не совсем пропеллер. У него очень интересная система перекоса лопастей. Вектор тяги лежит в плоскости вращения, а точка приложения силы смещена влево. Таким образом, подъемная сила направлена от ног к голове, вдоль спины, а не перпендикулярно, как я вначале подумал. А точка приложения силы смещена влево – потому что она действует на те лопасти, которые в данный момент двигаются вниз…
– Ты чего ругаешься? – обиделся Карлсон. – Тоже мне, специалист нашелся.
Он встал и сделал вид, что собрался уходить.
– Извини, – испугался Малыш. – Не уходи, пожалуйста.
– Ну ладно, так и быть. – Карлсон снова плюхнулся в кресло. – А что мы будем делать? Давай играть?
– Давай! – обрадовался Малыш. – А во что?
– Например, в рассказывание сказок. Ты будешь рассказывать мне сказку, а я слушать. – И Карлсон приготовился слушать.
– Сказку? Но я не помню сказок!
– Как? Совсем не помнишь? Ну, хотя бы про Красную Шапочку?
Малыш покачал головой.
– А про кота в сапогах? Тоже нет? А про дудочника Гамильтона?
– Ну конечно! – Малыш хлопнул себя по лбу. – Я-то пытался мысленно построить механику твоего полета через укороченное действие, используя лагранжеву механику. Но, похоже, гамильтонов подход здесь будет гораздо нагляднее. Главное, суметь записать гамильтониан, а дальше...
– Ты, кажется, собирался рассказывать мне сказку! – снова надулся Карлсон.
– Ну вот, ты опять обиделся! – огорченно сказал Малыш. – Просто мне кажется, что такой пропеллер, как у тебя, неизбежно вызовет дополнительный вращающий момент. У тебя же нет хвостового винта, как у вертолета. И тебя будет уводить в сторону по курсу. Я никак не могу понять, как ты компенсируешь этот момент. Он должен разворачивать тебя, и в какой-то момент ты неизбежно свалишься в штопор. Малыш поймал хмурый взгляд Карлсона и осекся.
– С тобой неинтересно, – хмуро заявил Карлсон. – Что ж, погостил, пора и честь знать. Чао!
С этими словами Карлсон подбежал к подоконнику, завел моторчик и выпрыгнул.
– Э-ге-гей, Малыш! Прощай! – крикнул он, махая Малышу рукой.
– Постой! Я понял! Я все понял! – воскликнул Малыш, бросаясь к окну. Карлсон заложил крутой вираж и повернул обратно.
– Ну что ты понял? – спросил Карлсон, бухнувшись на диван. – Что гостей надо развлекать, а не нести всякую чепуху?
– Я понял, как ты компенсируешь это вращение! – крикнул Малыш. – Ты в полете все время махаешь рукой. На эту выставленную в сторону руку давит поток воздуха и борется с вращением. Чтобы лететь, ты должен все время махать рукой.
Карлсон здорово разозлился.
– Опять ты за свое! – мрачно сказал он. – Ничего я никому не должен! Я махаю всем рукой и кричу «Э-ге-гей!», потому что я веселый и приветливый мужчина в самом расцвете сил. Но таким занудам, как ты, я даже махать рукой теперь не буду.
– Если моя теория верна... – начал было Малыш, но Карлсон уже вылетел в окно. Малыш увидел, как Карлсон, набирая скорость, рефлекторно дернул правой рукой, но сдержался. Тут его повело в сторону. Он попытался выправиться и снова чуть не махнул правой рукой, но немедленно схватил ее левой и прижал к туловищу. Карлсона повело сильнее, и внезапно развернуло боком к направлению полета. Он сдался и отчаянно замахал рукой, но было поздно. Поток воздуха перевернул его, и, беспорядочно кувыркаясь, Карлсон полетел вниз.
– Сво-о-о-о-о-о-о-олочь! – донесся до Малыша последний крик Карлсона, и Малыш увидел, как Карлсон на полной скорости врезался в бетонный столб, прокатился по земле и неподвижно замер, раскинув руки и ноги.
Вокруг его головы расплывалось большое кровавое пятно.
Малыш вздохнул и вернулся к книжке. Но ему опять не дали спокойно почитать.
– Малыш! – раздался голос папы. Малыш обернулся.
– Малыш, это ты брал гидродинамику Ландау и Лифшица? – мягко спросил папа, входя в комнату. – Она стояла на полке и закрывала собой пятно на обоях, а теперь ее нету.
– Это я, я положил ее на тумбочку, – прошептал Малыш. – Мне было не дотянуться, чтобы поставить ее обратно на полку.
– Малыш, Малыш. – Папа ласково потрепал Малыша по голове. – Ну зачем ты берешь такие книжки? Все равно ты до них еще не дорос! И картинок в ней почти нету.
– Все равно я ничего не понял, – соврал Малыш.
– Конечно, не понял. Ведь для этого надо много учиться, вначале в школе, потом в институте – а ты пока еще только в первом классе. Лучше посмотри, кто к тебе пришел, – сказал папа, пропуская в дверь Кристера и Гуниллу, друзей Малыша.
– Кристер! Гунилла! – радостно крикнул Малыш. – Ужасно рад вас видеть!
Папа с нежностью посмотрел на Малыша и тихонько вышел.
– Малыш! – сказал Кристер, протягивая Малышу какой-то сверток. – Мы поздравляем тебя с днем рождения и хотим подарить тебе эту камеру Вильсона.
– Камеру Вильсона? – Глаза Малыша засияли. – Вот здорово! Давно о ней мечтал! А какой у нее коэффициент перенасыщения пара?
Малыш искренне обрадовался, но все равно Кристер уловил печальные нотки в его голосе.
– Что случилось, Малыш? – спросил он. – Ты чем-то расстроен?
Малыш тяжело вздохнул и с тоской закрыл книжку «Занимательная вивисекция», заложив ее закладкой.
– Собаку мне не подарили…
