На съемках исторического блокбастера, снимавшегося в Белоруссии
случились народные волнения, прозванные позже "лобковым бунтом".
Снималась сцена "девки в парилке", без стыдливых купюр. Девки, по
сценарию, роскошно парились, а потом выбрасывались из бани в хладные
воды пруда. Особых технических проблем сцена не таила, всем, от
осветителей до самих девок, нравилось, но нашелся один
неудовлетворенный: на общую беду, это был режиссер.
Беда пришла, откуда не ждали. Девки были молодые, за собой следящие. Во
всех местах. Режиссер, грозя пальцем, заявил: "Волоса должны быть!".
Режиссерское слово, понятно, закон, однако ж и гримеров понять можно -
мохнатых промежностных париков в запасах предусмотрено не было. В самом
деле, не экзотическое же порно затеяли.
Кино, как известно, снимают профессионалы, обязанные распутать любую
проблемы. Гримеры принялись клеить девкам обычные бороды, коих было в
достатке. Девки хихикали, поскольку бороды щекотали, но, в целом, съемки
сцены прошли гладко. Правда, когда нимфы упали в пруд, часть бород
всплыла, но это же, согласитесь, ерунда: кто ж там в кинотеатре
приглядываться будет - может, это водоросли или что-нибудь еще
естественнее.
Вся съемочная бригада, понятно, прыскала в кулаки и зубоскалила. Кроме
реконструктора Буша. Буш, зловеще улыбаясь, оповестил массовку: "Вы-то
что смеетесь? Вам же завтра стрельцов играть, вам же эти бороды будут
клеить...".
Смех быстро стих. Поднялся ропот: "Из пезд да на лицо?! Мохнатку лепить
будут?!! Не дадим!!".
Завтрашний съемочный день оказался на грани срыва. К красным от гнева
стрельцам отправили делегацию гримеров с клятвенными заверениями, что у
них этих бород не один мешок и что они сами мужики и все понимают, что
мохнатку - да ни в жизнь. Ценой больших нервных усилий и обещаний
дополнительных мощных подгонов лобковый бунт погасили, но стрельцы, на
случай, если их все-таки обманут, вечером надрались. Так проще.
На следующий день, каждый садящийся в кресло к гримеру грозно уточнял:
"Борода не из пруда?!". Гример демонстрировал бороду, любовно ерошил ее,
говорил: "Новая. Еще клеем пахнет - понюхай!"