— И мы еще жалуемся? — спрашивал, бывало, Лева Рыжак собравшихся за столом, когда общий стон по поводу непомерно тяжких налогов начинал заглушать треск раскрываемых устриц и хлопанье пробок шампанского «Дом Периньон». — И нам еще что-то там тут не нравится?! Да. Нам пока нелегко. Мы, например, не можем еще открыто говорить, где мы берем свои деньги, но зато мы уже можем открыто их тратить! Мы выходим на улицу, оглядываемся по сторонам и видим, что можем свободно купить все, что вокруг нас стоит или движется! Или это уже не прогресс? Или это не то, за что боролись всю свою жизнь лучшие умы человечества? Вы вспомните, что мы имели раньше, ну, в смысле естественных прав хорошо обеспеченного человека? Сплошные же нарушения! И тут Лева...

Однажды Аркадий Райкин выступал в одесском Зеленом театре. Закончив выступление, он сказал «Ну, вот и все! Идем домой!» Спустившись по лесенке в зрительный зал, он пошел по проходу. Публика поднялась и устремилась за ним. Так они и прошли по улицам Одессы до самой гостиницы — впереди Райкин, а за ним все его зрители. На следующий вечер Райкин решил повторить то же самое. Спектакль закончился. Райкин спустился в зрительный зал, и, как и вчера, публика снова потянулась за ним. Вдруг Райкина кто-то сзади дернул за пиджак, он обернулся. Мальчик лет десяти - двенадцати говорит ему «Товарищ Райкин! У нас в Одессе вчерашняя хохма сегодня уже не хохма». И больше этот трюк Райкин, естественно, не повторял.

Очень богатый одесский зубной врач Рабинович эмигрирует в Америку. Поскольку вывезти всё своё состояние за границу не представляется возможным, он всё своё имущество продал и сделал себе пять пар драгоценных зубных протезов. Стоимость этих протезов намного превышает предельную сумму, которую по закону можно провезти через таможню США. Он благополучно прибыл в Нью-Йорк и, когда таможенник его спросил, для чего ему пять пар вставных зубов, Рабинович объясняет: - Евреи, соблюдающие кашрут, держат два набора посуды: один - для мясного, другой - для молочного. Я так религиозен, что...