С любопытством.
С любопытсвом смотрю на очередную фигню про слесаря-сантехника со странным Ф.И.О. Зажился персонажик, надо сказать. Не пора ли ему пора? Отмечу все-таки, что Рэй Брэдбери - один из моих любимых авторов, кинофильм "Эффект бабочки" я не смотрел, однако работу Эдварда Лоуренса о теории хаоса читал.
Предыдущие части:
С надеждой
С улыбкой
С вызовом
С одобрением
С вопросом
С чувством выполненного долга
С удовлетворением
С умиротворением
С интересом
Слесарь-сантехник Дмитрий Наркисович Мамин смотрел интервью министра образования Российской Федерации первому телеканалу и переживал. Допереживав до конца Дмитрий Наркисович усилием воли переключил телевизор на второй канал и стал переживать выступление министра культуры.
Не просмотрев и половины Мамин пробормотал два совершенно нецензурных выражения, унижающих достоинство двух министерств и всего телевидения, и со словами «так жить нельзя» пошел к окну.
Там он поднял с пола металлический контейнер со странной латинской надписью «Аeterna Gaskets sapiens ½ inch», распахнул створки окна и встал на подоконник.
Стоя на подоконнике тринадцатого этажа обычного дома в спальном районе Москвы Мамин одинаково хорошо видел маленькие автомобильчики внизу, всходившую полную луну и ощущал бренность бытия. Задумчиво пошевелив пальцами босых ног Дмитрий Наркисович покрепче прижал к себе металлический контейнер и шагнул вперед. В глазах его замелькало.
Привычно выровняв полет слесарь-сантехник легко вышел на орбиту чуть выше естественного спутника Земли, огляделся и не заметив ничего необычного приступил к набору скорости. Через восемь витков он достиг описанного Энштейном предела, достал из кармана прибор перемещения во времени и нажал кнопку перехода. Сработало.
Конечно, Дмитрий Наркисович мог бы переместить себя во времени и не прибегая к столь драматичным трюкам. Но за неделю до происходящего его сосед Родион Никонов испортил нежную инопланетную технику, случайно заляпав ее клавиатуру шпротным маслом. Теперь прибор перехода срабатывал исключительно на субсветовых скоростях и только после поглаживающего удара в левый бок.
Не снижая скорости Мамин нырнул в плотные слои атмосферы Земли, пробив плотную облачность мелового периода в районе будущего полуострова Юкатан в будущей Мексике. Резко затормозив Дмитрий Наркисович образовал своей энергией небольшой кратер. Прикинув в уме последствия выделенных 100 000 гигатонн Мамин выбрался из кратера и устремился на восток, в самое сердце будущего Евразийского материка, где приблизительно через 65 миллиардов лет должна была возникнуть будущая Москва с некоторыми пригородами.
Достигнув нужного места слесарь-сантехник открыл крышку металлического контейнера и широкими жестами русского сеятеля высыпал содержимое ящика в древнее подобие травы. Небольшие колечки недовольно урча резво скрылись в лиловых зарослях. Мамин ласково посмотрел им вслед, немного постоял на месте, закрыл контейнер и полетел, ускоряясь и раздвигая плечами сгущающиеся над будущей столицей багровые тучи.
Достигнув субсветовой скорости Мамин перевел себя в реальное время, определил координаты и через какие-то пятнадцать минут ступил на подоконник своей квартиры. И будто бы ничего не изменилось. Вот разве что министр культуры стал говорить с некоторым подсвистыванием, свойственным водопроводным кранам старого типа, да в лице его появилось что-то неуловимо полдюймовое.
Мамин расстроено прошел на кухню, сел за одинокий обеденный стол, закурил и стал вслушиваться в тревожную капель кухонного крана. Он основательно подзабыл азбуку Морзе, но не понять порядок, в котором представитель рода Аeterna Gaskets sapiens или Прокладка вечная разумная пропускал через себя капли воды, он не мог.
- Хи-хи, - била в раковину капель, - хи-хи.Из комнаты грянул громовой сигнал срочного вызова, и Мамин поспешил к приемнику. Там его уже ждали.
Голубые лучи, выходящие из крышки стоящего на полу специального инструментального ящика, образовывали голограмму совершенно неприятной головы начальника межгалактического сантехнического центра.
- Это мальчишество, Мамин, - произнесла голова дребезжащим голосом, - и пренебрежение обязанностями представителя. Мы не должны ничего менять в разумных расах, а разумность уплотнительного материала не влияет на разумность министров культуры.
- А я и не менял, - развел руками слесарь-сантехник, - самую малость только в ореоле распространения.
- Тем более в ореоле, - поучающий голос головы стал совсем занудным, - вот посмотрите что вы наделали. Мамин проследил взгляд главного сантехника. На третей полке библиотеки мерцала розовым забытая брошюрка. Дмитрий Наркисович подошел и взял ее в руки. Эдвард Лоуренс, было написано на обложке, «Предсказуемость: может ли замена прокладки в Москве вызвать торнадо в Техасе?».
- Интересное название, - подумал Мамин, - и кажется знакомым. Только что то в нем не так.
- Что-то не так? – Возмутилась голова, - вы идиот, Мамин. Вы будете наказаны. То же мне сеятель разумного, доброго, вечного, в буквальном смысле. Вон даже кран на кухне над вами ухохатывается.
Выкрикнув последние слова начальник центра отключился, голограмма пропала, а Дмитрий Наркисович поплелся на кухню, не выпуская из рук брошюру и оставляя на полу следы босых ног, испачканных красной почвой мелового периода.
С кухонного крана сорвалась и упала большая наглая капля. Блямс.
Блямс, блямс, блямс – капель усилилась. Крупные капли начали сливаться в общую струю. - Надо менять прокладку, истерить уже стала - подумал слесарь-сантехник и снова посмотрел на название книги. «Может ли замена прокладки в Москве вызвать торнадо в Техасе».
- Почему бы и не проверить, - пришла сантехнику озорная мысль, - жаль, что прокладки кончились. И нога правая, что-то зудит. Не подцепил ли я чего.
С такими мыслями Дмитрий Наркисович оторвал правую ступню от пола и осмотрел подошву. К красноватой коже прилипло маленькое черное колечко. Мамин отклеил прокладку от ступни, положил на брошюру, после чего включил телевизор, где все еще выступал министр культуры. Никаких изменений в его выступлении слесарь-сантехник не заметил и переключил канал на интервью с министром образования. Министр говорил тоже самое, а Мамин смотрел на экран. С любопытством.
На кухне слесаря-сантехника по-прежнему тек кран. Капли разбивались о нержавеющий металл раковины, а черное колечко пыталось сползти с меняющегося почему-то названия работы Эдварда Лоуренса. «Может ли взмах крыльев бабочки в Бразилии вызвать наводнение в Техасе».
Работники отдела наказания межгалактического сантехнического центра тоже могли ошибаться.
Предыдущие части:
С надеждой
С улыбкой
С вызовом
С одобрением
С вопросом
С чувством выполненного долга
С удовлетворением
С умиротворением
С интересом
Слесарь-сантехник Дмитрий Наркисович Мамин смотрел интервью министра образования Российской Федерации первому телеканалу и переживал. Допереживав до конца Дмитрий Наркисович усилием воли переключил телевизор на второй канал и стал переживать выступление министра культуры.
Не просмотрев и половины Мамин пробормотал два совершенно нецензурных выражения, унижающих достоинство двух министерств и всего телевидения, и со словами «так жить нельзя» пошел к окну.
Там он поднял с пола металлический контейнер со странной латинской надписью «Аeterna Gaskets sapiens ½ inch», распахнул створки окна и встал на подоконник.
Стоя на подоконнике тринадцатого этажа обычного дома в спальном районе Москвы Мамин одинаково хорошо видел маленькие автомобильчики внизу, всходившую полную луну и ощущал бренность бытия. Задумчиво пошевелив пальцами босых ног Дмитрий Наркисович покрепче прижал к себе металлический контейнер и шагнул вперед. В глазах его замелькало.
Привычно выровняв полет слесарь-сантехник легко вышел на орбиту чуть выше естественного спутника Земли, огляделся и не заметив ничего необычного приступил к набору скорости. Через восемь витков он достиг описанного Энштейном предела, достал из кармана прибор перемещения во времени и нажал кнопку перехода. Сработало.
Конечно, Дмитрий Наркисович мог бы переместить себя во времени и не прибегая к столь драматичным трюкам. Но за неделю до происходящего его сосед Родион Никонов испортил нежную инопланетную технику, случайно заляпав ее клавиатуру шпротным маслом. Теперь прибор перехода срабатывал исключительно на субсветовых скоростях и только после поглаживающего удара в левый бок.
Не снижая скорости Мамин нырнул в плотные слои атмосферы Земли, пробив плотную облачность мелового периода в районе будущего полуострова Юкатан в будущей Мексике. Резко затормозив Дмитрий Наркисович образовал своей энергией небольшой кратер. Прикинув в уме последствия выделенных 100 000 гигатонн Мамин выбрался из кратера и устремился на восток, в самое сердце будущего Евразийского материка, где приблизительно через 65 миллиардов лет должна была возникнуть будущая Москва с некоторыми пригородами.
Достигнув нужного места слесарь-сантехник открыл крышку металлического контейнера и широкими жестами русского сеятеля высыпал содержимое ящика в древнее подобие травы. Небольшие колечки недовольно урча резво скрылись в лиловых зарослях. Мамин ласково посмотрел им вслед, немного постоял на месте, закрыл контейнер и полетел, ускоряясь и раздвигая плечами сгущающиеся над будущей столицей багровые тучи.
Достигнув субсветовой скорости Мамин перевел себя в реальное время, определил координаты и через какие-то пятнадцать минут ступил на подоконник своей квартиры. И будто бы ничего не изменилось. Вот разве что министр культуры стал говорить с некоторым подсвистыванием, свойственным водопроводным кранам старого типа, да в лице его появилось что-то неуловимо полдюймовое.
Мамин расстроено прошел на кухню, сел за одинокий обеденный стол, закурил и стал вслушиваться в тревожную капель кухонного крана. Он основательно подзабыл азбуку Морзе, но не понять порядок, в котором представитель рода Аeterna Gaskets sapiens или Прокладка вечная разумная пропускал через себя капли воды, он не мог.
- Хи-хи, - била в раковину капель, - хи-хи.Из комнаты грянул громовой сигнал срочного вызова, и Мамин поспешил к приемнику. Там его уже ждали.
Голубые лучи, выходящие из крышки стоящего на полу специального инструментального ящика, образовывали голограмму совершенно неприятной головы начальника межгалактического сантехнического центра.
- Это мальчишество, Мамин, - произнесла голова дребезжащим голосом, - и пренебрежение обязанностями представителя. Мы не должны ничего менять в разумных расах, а разумность уплотнительного материала не влияет на разумность министров культуры.
- А я и не менял, - развел руками слесарь-сантехник, - самую малость только в ореоле распространения.
- Тем более в ореоле, - поучающий голос головы стал совсем занудным, - вот посмотрите что вы наделали. Мамин проследил взгляд главного сантехника. На третей полке библиотеки мерцала розовым забытая брошюрка. Дмитрий Наркисович подошел и взял ее в руки. Эдвард Лоуренс, было написано на обложке, «Предсказуемость: может ли замена прокладки в Москве вызвать торнадо в Техасе?».
- Интересное название, - подумал Мамин, - и кажется знакомым. Только что то в нем не так.
- Что-то не так? – Возмутилась голова, - вы идиот, Мамин. Вы будете наказаны. То же мне сеятель разумного, доброго, вечного, в буквальном смысле. Вон даже кран на кухне над вами ухохатывается.
Выкрикнув последние слова начальник центра отключился, голограмма пропала, а Дмитрий Наркисович поплелся на кухню, не выпуская из рук брошюру и оставляя на полу следы босых ног, испачканных красной почвой мелового периода.
С кухонного крана сорвалась и упала большая наглая капля. Блямс.
Блямс, блямс, блямс – капель усилилась. Крупные капли начали сливаться в общую струю. - Надо менять прокладку, истерить уже стала - подумал слесарь-сантехник и снова посмотрел на название книги. «Может ли замена прокладки в Москве вызвать торнадо в Техасе».
- Почему бы и не проверить, - пришла сантехнику озорная мысль, - жаль, что прокладки кончились. И нога правая, что-то зудит. Не подцепил ли я чего.
С такими мыслями Дмитрий Наркисович оторвал правую ступню от пола и осмотрел подошву. К красноватой коже прилипло маленькое черное колечко. Мамин отклеил прокладку от ступни, положил на брошюру, после чего включил телевизор, где все еще выступал министр культуры. Никаких изменений в его выступлении слесарь-сантехник не заметил и переключил канал на интервью с министром образования. Министр говорил тоже самое, а Мамин смотрел на экран. С любопытством.
На кухне слесаря-сантехника по-прежнему тек кран. Капли разбивались о нержавеющий металл раковины, а черное колечко пыталось сползти с меняющегося почему-то названия работы Эдварда Лоуренса. «Может ли взмах крыльев бабочки в Бразилии вызвать наводнение в Техасе».
Работники отдела наказания межгалактического сантехнического центра тоже могли ошибаться.
