Едет по городу Челябинску битком набитый трамвай. И в нем едет кочегар, в ватнике, шапке, кирзовых сапогах 59 размера и все такое. А через трамвай между людьми протискивается девочка, пионерочка, в белой рубашечке, синей юбочке, волосы светлые, и наступает она этому кочегару на сапог. И таким тонюсеньким голосом говорит: - Простите, дяденька. И кочегар аж весь просиял. Он собрал всю свою вежливость в кулак, гладит девочку по головке и говорит: - Ну ни хуя, девочка, ни хуя.
Мы с приятелем возвращались из дальнего турпохода. Билетов, как всегда, не было, и проводница согласилась за скромную мзду приютить нас в служебном купе. А тут, как назло, ревизия. Проводница прибегает: ``Ребятки, идите, пожалуйста, в вагон-ресторан, переждите``. Пришли, купили себе на оставшиеся гроши хлеба. Час, другой, третий - сидим пьем чай. Когда и нам, и официантам стало вовсе невмоготу, вернулись в вагон - а ревизоры еще не ушли. ``Ничего, - говорит проводница, я договорюсь.`` И подсаживает нас - а дело уже к ночи - в купе-люкс к пожилой супружеской паре. ``Понимаете, хорошие ребятки, студенты, из похода, вы не думайте, что они в бородах и оборванные все.`` Уселись в ногах кроватей. Сидим, молчим. Молчат, но не спят, и лежащие на полках муж с женой. И вдруг мой приятель вспоминает, что мы в ресторане вынимали перочинный нож. Он начинает рыться по карманам и, не найдя его, тихим, но оглушительно звучащим в тишине купе шепотом спрашивает меня: ``Миша, ты нож взял?`` Боже, как закричала бедная женщина!
Если бы бог не хотел, чтобы человек летал, он не дал бы нам напечатать эти советы авиапассажирам.
