Полупустой вагон метро, напротив друг друга сидят благообразная
интеллигентная старушка, и расклячившаяся девица в мини, но с
расставленными по мужски ногами. Естественно, боковым зрением
весь вагон это "мини" просек, поэтому когда на одной из станций
вагон задержался, в наступившей тишине все до единого услышали
негромкий и по-доброму укоризненный голос старушки, привставшей
со своего места, и чуть наклонившейся к девице:
"Девушка, подмываться надо чаще, а не проветривать".
Как по сценарию, сразу после этих слов двери захлопываются,
бабушка с совершенно невозмутимым лицом садится на место,
а пассажиры начинают подхихикивать, причем все сильнее и сильнее,
так что на следующей остановке девица вылетела из вагона уже под
общий хохот.
Еду как-то электричкой на работу. Московские электрички вообще вещь.
Ну и вот какой-то мужик, то ли со скуки, то ли спьяну, сидит и на весь
вагон костерит евреев. И такие, и сякие, и всего наговорил. Бабка
какая-то не выдержала и обругала его.
- Ты, - говорит, - чего евреев ругаешь, ты же сам еврей!
- Да, - отвечает он, - я еврей и поэтому все их жидовские штучки знаю!
Дело было в Израиле, где, как известно, любят побаловаться всяческой
наркотой. Какая-то организация решила провести тусовку, на которой
популярно объяснить молодежи "что такое хорошо". И пригласили крутых
израильских репперов, от которых писают кипятком все подростки
земли обетованной. Выходит, значит, вся тусовка на сцены и главный
а-ля богдан титомир говорит: "Ребята! Наркотики - это плохо!" Подумал
пару секунд и добавил фразу, от которой организаторы были в шоке:
"НО ВЕДЬ ГАШИШ НЕ НАРКОТИК, ВЕРНО?!"
Шеф одного из моих знакомых, страшно богатый еврей по фамилии Либерзон,
в прошлом профессор математики, а ныне бизнесмен преклонных лет.
С присущей пожилым представителям данной нации скромностью и аскетизмом
средством своего передвижения выбрал совершенно "убитые " внешне жигули
шестой модели. И вот гонит он как-то по МКАДу километров под 120.
Откуда ни возьмись - гаишник на патрульной машине: все чин-чинарем,
сует под нос радар, мол, нарушаете гражданин Либерзон. Старый хрыч даже
бровью не повел и говорит: вы что, ошалели? моя ласточка больше 80-и
не ездит. Гаишник снова сует свой радар: мол, факты налицо. Но старик
гундосит и продолжает гнуть свое: я бедный, машина плохая, и вообще все
это грязная подстава. За препирательствами проходит минут десять, и под
конец уже вконец заведшийся гаишник говорит: так садись в свою помойку,
поехали, сейчас посмотрим, как она ездит. Либерзон садится за руль,
трогается и начинает вяло так ехать. Гаишник орет: ты ж на газ не жмешь,
жми, тебе говорю. Либерзон вынужденно начинает газовать. Они проезжают
уже несколько километров, когда на спидометре стрелка доползает до 120
и гаишник удовлетворенно орет: вот видишь? а то говорил! тормози.
Они останавливаются у обочины. "Ну ладно" - говорит Либерзон, -
"что делать будем?" - "Ну-уууу" - начинает петь любимую песню гаишник.
"Ладно, давайте выписывайте талончик". Гаишник радостно кивает
и начинает хлопать себя по карманам. "А я их в машине оставил," - и он
беспечно машет рукой в сторону оставшейся где-то далеко сзади гаишной
машины. "А как же я вам штраф заплачу? Это же будет незаконно," -
с ударением на последнем слове, подчеркнуто подозрительно и официально
говорит Либерзон. Остатки счастливой улыбки еще не сползли с лица мента:
"А вы что же, разве не отвезете меня назад?" - спрашивает гаишник.
Либерзон невозмутимо: "Я бы с удовольствием вам помог, молодой человек,
но здорово опаздываю, а мне в другую сторону." - "А как же я назад
доеду?" - цепляясь за остатки надежды, спрашивает мент с дрожью в голосе.
"А вы перелезьте через ограждение, на той стороне палочкой махните,
кто-нибудь вас подвезет." Гаишник несколько секунд судорожно зглатывал,
краснел и надувался. Но потом справился с собой и минут десять уссывался
кипятком: "Ну, бля, отец! сколько работаю, первый раз меня так развели.
Ну ты даешь!" Либерзон поехал дальше, а гаишник, получивший урок общения
с еврейской профессурой, полез через МКАД ловить попутку.
