Байки
Про любовь, диету, Штирлица и теплые края
От сестры моей, Аньки, МЧ сбежал. Анька сразу установила причину - её диэта была недостаточно жёсткой. Воду из рациона тоже надо было исключить. Ведь по-настоящему неотразима только женщина-мумия, из которой уже и холодца не сваришь.
Сестра пропела свои страдания маме по секрету. Просила, чтоб ни-ни. Я вчера зашёл на суп, у мамы в каждом глазу по страшной тайне светится. С таким взглядом можно зенитным прожектором работать, летающие тарелки ослеплять.
Мама с порога отрезала - ничего не скажу! Потому что женская омерта - самая омерта на свете.
Так вот, как ничего не рассказала мама, Анькин МЧ полез на сайт одноклассников, нечаянно встретил там СветкуСоколову, которую любил с полдевятого класса до самого института. СветкаСоколова как раз со вторым браком расплевалась и готова стала к новой страсти.
Целое лето они переписывались. Ночами. В сентябре проще стало дать МЧ-ку волшебный пендаль, чем слушать пузыри про способность мужчин любить целую команду по гимнастике без ущерба для всех.
Конечно, если б Анька вовремя мумифицировалась, было б другое дело. А так шансов ноль, Соколова эта - вылитая Кэмерон Диаз.
Не могу больше говорить про это, во мне корсиканец пробуждается, защитник сестёр. Вы не видели как я дерусь кастрюлями? У меня есть отличные боевые кастрюли, их зовут "Балорини" и "Для борща". Они прекрасно корректируют мужские предпочтения в отношении женских фигур.
Моя мама знает из Штирлица вот это - "запоминает только последнюю фразу". Чтоб погасить в моих зрачках зенитный луч ужасной тайны, на прощанье она сказала:
- К сорока годам некоторые мужчины, несчастливые в браке, меняют ориентацию. Делаются педерастами.
Так и сказала. И посмотрела гипнотически.
Я пошёл домой и лёг спать. Мне снилось, что меня насилует несчастливый в браке педераст. Я не знал как реагировать - навалять ему кренделей или получить удовольствие, по совету одной книжки, самоучителя рукопашного боя для домохозяек.
Пока раздумывал, этот насильник, не выходя из сна, превратился в Незабудкину. Очень приятно. Это оказался добрый сон с гипотетическим хеппиэндом.
Назавтра я уговаривал Незабудкину поступить со мной, как несчастливый в браке педераст. Незабудкина согласилась за мытьё посуды, вынос старого шкафа и пинаколаду. Я посадил ещё сорок розовых кустов, чтоб наверняка, перебрал вагон гороха, сбегал по делу во дворец. Потом долго брился, поливался запахом сдержанной мужской нежности (неопрятных мужчин насиловать кому ж захочется! ).
Прихожу - Незабудкина храпит. Аж стёкла дребезжат в серванте. Нет, вы представляете? Вместо того, чтоб схватить и вычурно надругаться, даже приковать к батарее, почему нет, муж я ей или кто - повернулась к моей страсти фатимой и дрыхнет. Уж лучше бы она оказалась несчастливым в браке педерастом, чем такой бесчеловечной.
Обиделся.
Уеду на Капе-Верде. А некоторые тут пусть сидят, диету анализируют.
з.ы. У нас нет серванта.
От сестры моей, Аньки, МЧ сбежал. Анька сразу установила причину - её диэта была недостаточно жёсткой. Воду из рациона тоже надо было исключить. Ведь по-настоящему неотразима только женщина-мумия, из которой уже и холодца не сваришь.
Сестра пропела свои страдания маме по секрету. Просила, чтоб ни-ни. Я вчера зашёл на суп, у мамы в каждом глазу по страшной тайне светится. С таким взглядом можно зенитным прожектором работать, летающие тарелки ослеплять.
Мама с порога отрезала - ничего не скажу! Потому что женская омерта - самая омерта на свете.
Так вот, как ничего не рассказала мама, Анькин МЧ полез на сайт одноклассников, нечаянно встретил там СветкуСоколову, которую любил с полдевятого класса до самого института. СветкаСоколова как раз со вторым браком расплевалась и готова стала к новой страсти.
Целое лето они переписывались. Ночами. В сентябре проще стало дать МЧ-ку волшебный пендаль, чем слушать пузыри про способность мужчин любить целую команду по гимнастике без ущерба для всех.
Конечно, если б Анька вовремя мумифицировалась, было б другое дело. А так шансов ноль, Соколова эта - вылитая Кэмерон Диаз.
Не могу больше говорить про это, во мне корсиканец пробуждается, защитник сестёр. Вы не видели как я дерусь кастрюлями? У меня есть отличные боевые кастрюли, их зовут "Балорини" и "Для борща". Они прекрасно корректируют мужские предпочтения в отношении женских фигур.
Моя мама знает из Штирлица вот это - "запоминает только последнюю фразу". Чтоб погасить в моих зрачках зенитный луч ужасной тайны, на прощанье она сказала:
- К сорока годам некоторые мужчины, несчастливые в браке, меняют ориентацию. Делаются педерастами.
Так и сказала. И посмотрела гипнотически.
Я пошёл домой и лёг спать. Мне снилось, что меня насилует несчастливый в браке педераст. Я не знал как реагировать - навалять ему кренделей или получить удовольствие, по совету одной книжки, самоучителя рукопашного боя для домохозяек.
Пока раздумывал, этот насильник, не выходя из сна, превратился в Незабудкину. Очень приятно. Это оказался добрый сон с гипотетическим хеппиэндом.
Назавтра я уговаривал Незабудкину поступить со мной, как несчастливый в браке педераст. Незабудкина согласилась за мытьё посуды, вынос старого шкафа и пинаколаду. Я посадил ещё сорок розовых кустов, чтоб наверняка, перебрал вагон гороха, сбегал по делу во дворец. Потом долго брился, поливался запахом сдержанной мужской нежности (неопрятных мужчин насиловать кому ж захочется! ).
Прихожу - Незабудкина храпит. Аж стёкла дребезжат в серванте. Нет, вы представляете? Вместо того, чтоб схватить и вычурно надругаться, даже приковать к батарее, почему нет, муж я ей или кто - повернулась к моей страсти фатимой и дрыхнет. Уж лучше бы она оказалась несчастливым в браке педерастом, чем такой бесчеловечной.
Обиделся.
Уеду на Капе-Верде. А некоторые тут пусть сидят, диету анализируют.
з.ы. У нас нет серванта.
Байки
Помогал другу-врачу перевозить медицинское оборудование. Багажник и заднее сиденье были забиты и демонстрационный скелет я усадил на сиденье, пристегнув его ремнем, чтоб не болтался. По дороге я видел немало косых взглядов. На одном перекрестке мужик в машине сбоку так удивленно пялился на моего пассажира, что я не выдержал, опустил стекло и сказал:
- Везу его в кабинет врача.
Мужик:
- Мне кажется, что уже слишком поздно!
- Везу его в кабинет врача.
Мужик:
- Мне кажется, что уже слишком поздно!
Байки
В моём детстве, это сердцевина 80х, бананы продавались только в Москве. И были они зелёные. Им необходимо было дозревать до готовности.
С зимних каникул в Кожву я привёз четыре здоровенных куста этих бананов, дед покупал.
В первый постканикульный день притащил три штуки для Шилова. Из расчёта ему, его младшей сестре и один запасной.
Принял дар Шило с достоинством и недоумением. Впрочем, я проинструктировал, что фрукт должен дозреть до желтого состояния.
На следующий день Шило мне и говорить, дескать, хоть ты мне и кореш,
но бананы твои - полное несъедобное говно, и в следующий раз, жри их сам. И что в Москве живут какие-то совершенно уёбищные люди, раз употребляют внутрь себя такую хуету.
Я предположил, что бананы были употреблены незрелыми?
Разумеется так оно и случилось. Но не просто так. Саня, для пущего эффекта их порезал кружками как огурцы, заправил сметаной и посолил.
Долбоёб. Вместе с кожурой..
С зимних каникул в Кожву я привёз четыре здоровенных куста этих бананов, дед покупал.
В первый постканикульный день притащил три штуки для Шилова. Из расчёта ему, его младшей сестре и один запасной.
Принял дар Шило с достоинством и недоумением. Впрочем, я проинструктировал, что фрукт должен дозреть до желтого состояния.
На следующий день Шило мне и говорить, дескать, хоть ты мне и кореш,
но бананы твои - полное несъедобное говно, и в следующий раз, жри их сам. И что в Москве живут какие-то совершенно уёбищные люди, раз употребляют внутрь себя такую хуету.
Я предположил, что бананы были употреблены незрелыми?
Разумеется так оно и случилось. Но не просто так. Саня, для пущего эффекта их порезал кружками как огурцы, заправил сметаной и посолил.
Долбоёб. Вместе с кожурой..
Байки
Дождь, казалось, лил отовсюду, даже снизу вверх, так быстро промокали до трусов редкие прохожие. Ночь была из тех, абсолютно ненастных, в какие сам Сатана никуда не ходит, сидит в качалке у камина и сочиняет под псевдонимом Лариса Рубальская.*
Даже машынные воры в ту ночь спали.
- Нечего в такую погоду мокнуть до трусов - думали во сне машынные воры, - завтра стихнент, пойдём и сопрём чиво надо.Pesen net смотрел тревожные сны в соответствии с погодой - про одуванчики. И вдруг раздались скрежет, вой и лай. Будто бригада ужасных молдаван, (все - шестирукие мутанты) разом дырявила дыры, пилила пропилы и зашурупливала (тьфубля) шурупы где-то в районе кухни. Я давно собирался под кровать топор положить, на такой случай. Потому что тапочкой много ночных шестируких молдаван не убьёшь. Делать нечего,
А в коридоре, мамочки мои, Люся ручным комбайном косит ноги. Раньше тырила мои бритвы, а теперь вот. Браун Силькапиль, прости господи. Я говорю, Люся, убавь громкость-то, эпилятору. Ночь же, многие спят. Например, я. В ответ Люся вежливо послала меня в жопу и за это я расскажу вам историю с Цытатой.
Ван Гог жил - себя не жалел, истово, наотмашь. И рисовал так же, размашисто. И брился. Ну и домахался до славы художника-хирурга. Хотя странно, почему ухо, вообще-то в эпицентре щетины нос растёт.
Видимо, темперамент можно мерить сантиметрами, от места бритья до поражённого органа. У Ван Гога - 6 сантиметров.
А я вот тихоня. Всего-то 2 см. Зато я очень постоянный, каждый раз, как свежая бритва - так пластырь на шнобеле.
Один хороший тест подтвердил мою покладистость и смиренность, выдав такой результат:
Среди персонажей "Золушки" вы - Тыква.
Если кто предпочёл бы быть шестёркой лошадей или мешком гороха, значит тот не знает женщин. Женщины выбирают мужчин-ягодков: кабачков, огурцов или вот тыков.
Люська - антипод мне. Как-то раз, брея лодыжки, она поранила аж бедро. Это сантиметров тридцать по прямой, через чащу.
Значит ветренная и буйная, как пять Ван Гогов. И зря мы ей купили Силькапиль. Она же растёт, как личность. Лет через семь, глядишь, переплюнула бы Живописьца, попала бы в новости под броскую шапку
Брея ноги, женщина случайно сносит себе ухо!
И Ван Гог от зависти скурил бы годовой урожай кубинских сигар.
*Здесь по смыслу должна быть тематическая ссылка, но я не умею.
Френды! Камрады! Амигос! Научите неместного меня робить ссыльные картинки на всякие ютубы, чтоб оно играло прямо тут. И сцылки как делать. Я вам за это что хотите, особенно секс.
Байки
Договорились с приятелем встретиться. Сижу, жду, есть там у нас одно
место. На соседней лавочке мамаша с коляской. Мамаша причем такая – из
категории оторви и брось. Одной рукой коляску качает, другой - то пиво
сосёт, то по мобильнику треплется. Ребёнок в коляске надрывается, а ей
хоть бы хрен. А меня ещё главное в сортир как назло приспичило, - сил
нету. Еле терплю. И отлить поблизости негде. Такая беда.
Гляжу на эту мамашу и зверею «И чё - думаю - припёрлась сюда, дурища?
Места другого нет?» А там действительно, место такое... Ну, не для
прогулок. Стройка, проезжая часть в двух шагах, машины туда-сюда.
Ребёнок орёт не переставая. Ну хоть бы на минутку заткнулся, уснул уже.
Мамаша эта сучка с пивом и мобильником. И так это всё меня постепенно
достало, просто караул. Только собрался Сане звонить, место
переназначить - мамаша эта прётся с сигаретой. «Мужчина, огонька не
найдётся?» Лезу в карман, и тут краем глаза замечаю какое-то странное
движение у неё за спиной. Смотрю – блядь! А коляска с ребенком неспешно
так катится по газону. Катится, переваливается через бордюр, и прямо под
колёса оранжевому самосвалу слева. Это последнее, что хорошо помню. А
потом - как-то мутно всё.
Я человек не то что бы не героический, а честно-то уж сказать и даже не
шибко смелый. В тыл врага меня можно заманить только очень большой
банкой тушенки. А тут видно какая-то фигня в организме происходит
независимо от нас в такие моменты, сознание выключается, и включаются
какие-то совсем другие инстинкты. Меня, короче, с лавки подбросило, я
мамашу походу снёс, и под этот МАЗ. Там расстояние - доплюнуть можно.
Тормоза визжат, а фиг ли? Самосвал не легковушка, колом не встанет.
Коляску-то я вытолкнул, хотел сам отпрыгнуть, и точно под правое колесо
этому МАЗу – еблысь! Как говаривал Александр Матросов, падая на
амбразуру дота - «Ебучий гололёд!» Последнее, что помню –
медленно-медленно наплывает откуда-то сверху чёрно-оранжевое.
В себя пришел, – стою посреди дороги, народ вокруг, все галдят, водила
бегает глаза руками придерживает, у мамаши припадок, аварийки мигают,
менты, и скорая зачем-то. А я стою посередь дороги и смеюсь. Саня за
плечо трясет, тётка в белом халате говорит «Это шок. Истерика. Пройдёт»
Какая нафиг истерика? Я смотрю в коляску, а этот спиногрыз, который
битый час пилил мне нервы не переставая, лежит и топит на массу! Все
вокруг, сука, стоят на ушах! А этот бубен спит как ни в чём не бывало,
только причмокивает!
Меж тем люди вокруг уже смотрят на меня заинтересованно, что-то
объясняют друг другу, доносится «Да вы что? Вот этот парень, да? Прямо
из под колёс? Какой молодец!» Я, уже практически войдя в образ героя,
вдруг замечаю, что в моём организме что-то не так. Прислушиваюсь и
понимаю, что писать мне, как ни странно, уже совсем не хочется. А ведь
хотелось – о-го-го как! Зато джинсы – хоть выжимай. И под колесом МАЗа –
небольшая такая, но малообъяснимая лужа. Тогда я хватаю Саню за руку, и
тащу к машине, приговаривая «Саня, химчистка салона за мой счёт. Только
давай отсюда быстрее, пока не началось!» И мы свинтили.
Ну вот, собственно, и всё. Вот так я однажды совершил героический
поступок, но искупаться в лучах славы так и не смог, потому что в
процессе героического поступка натурально обоссался. Извините.
место. На соседней лавочке мамаша с коляской. Мамаша причем такая – из
категории оторви и брось. Одной рукой коляску качает, другой - то пиво
сосёт, то по мобильнику треплется. Ребёнок в коляске надрывается, а ей
хоть бы хрен. А меня ещё главное в сортир как назло приспичило, - сил
нету. Еле терплю. И отлить поблизости негде. Такая беда.
Гляжу на эту мамашу и зверею «И чё - думаю - припёрлась сюда, дурища?
Места другого нет?» А там действительно, место такое... Ну, не для
прогулок. Стройка, проезжая часть в двух шагах, машины туда-сюда.
Ребёнок орёт не переставая. Ну хоть бы на минутку заткнулся, уснул уже.
Мамаша эта сучка с пивом и мобильником. И так это всё меня постепенно
достало, просто караул. Только собрался Сане звонить, место
переназначить - мамаша эта прётся с сигаретой. «Мужчина, огонька не
найдётся?» Лезу в карман, и тут краем глаза замечаю какое-то странное
движение у неё за спиной. Смотрю – блядь! А коляска с ребенком неспешно
так катится по газону. Катится, переваливается через бордюр, и прямо под
колёса оранжевому самосвалу слева. Это последнее, что хорошо помню. А
потом - как-то мутно всё.
Я человек не то что бы не героический, а честно-то уж сказать и даже не
шибко смелый. В тыл врага меня можно заманить только очень большой
банкой тушенки. А тут видно какая-то фигня в организме происходит
независимо от нас в такие моменты, сознание выключается, и включаются
какие-то совсем другие инстинкты. Меня, короче, с лавки подбросило, я
мамашу походу снёс, и под этот МАЗ. Там расстояние - доплюнуть можно.
Тормоза визжат, а фиг ли? Самосвал не легковушка, колом не встанет.
Коляску-то я вытолкнул, хотел сам отпрыгнуть, и точно под правое колесо
этому МАЗу – еблысь! Как говаривал Александр Матросов, падая на
амбразуру дота - «Ебучий гололёд!» Последнее, что помню –
медленно-медленно наплывает откуда-то сверху чёрно-оранжевое.
В себя пришел, – стою посреди дороги, народ вокруг, все галдят, водила
бегает глаза руками придерживает, у мамаши припадок, аварийки мигают,
менты, и скорая зачем-то. А я стою посередь дороги и смеюсь. Саня за
плечо трясет, тётка в белом халате говорит «Это шок. Истерика. Пройдёт»
Какая нафиг истерика? Я смотрю в коляску, а этот спиногрыз, который
битый час пилил мне нервы не переставая, лежит и топит на массу! Все
вокруг, сука, стоят на ушах! А этот бубен спит как ни в чём не бывало,
только причмокивает!
Меж тем люди вокруг уже смотрят на меня заинтересованно, что-то
объясняют друг другу, доносится «Да вы что? Вот этот парень, да? Прямо
из под колёс? Какой молодец!» Я, уже практически войдя в образ героя,
вдруг замечаю, что в моём организме что-то не так. Прислушиваюсь и
понимаю, что писать мне, как ни странно, уже совсем не хочется. А ведь
хотелось – о-го-го как! Зато джинсы – хоть выжимай. И под колесом МАЗа –
небольшая такая, но малообъяснимая лужа. Тогда я хватаю Саню за руку, и
тащу к машине, приговаривая «Саня, химчистка салона за мой счёт. Только
давай отсюда быстрее, пока не началось!» И мы свинтили.
Ну вот, собственно, и всё. Вот так я однажды совершил героический
поступок, но искупаться в лучах славы так и не смог, потому что в
процессе героического поступка натурально обоссался. Извините.
Байки
Пролетев при поступлении в ВУЗ, перед армией, отработал сезон 1988г. в
полевой партии Интинской геофизической экспедиции. Был пристроен туда
помбуром по блату отцом, в «корочках» оформленных задним числом
отображена специальность «Помощник машиниста установки роторного бурения
2го разряда». Прилетел «в поле» когда сезон еще не начался, это был
октябрь, первые морозы, в прибрежной полосе сковавшие реку Ижму,
пессимистично описанную Солженицыным в «Архипелаге». Одним бортом со
мной прибыли на практику студенты-геофизики Ухтинского индустриального
института. В партии царил подготовительный период, и ИТР еще нежились в
отпусках. Студенты должны были практиковаться на сейсмостанции Прогресс
2м, ну а пока они паяли провода «косы» и по вечерам пели дурными
голосами в балке под гитару.
Моим наставником был, ныне уже почивший, бурильщик Александр Аркадьевич
Дурнев, незауряднейший специалист по алкоголизму и сейсморазведке. Ну а
меня понятно прозвали «помдур». Как-то в выходной, мы со студентами
собирали плавник по берегу на дрова, и увидели, что под полупрозрачным
льдом, стоят неподвижно рыбины, как позже выяснилось налимы. Рассказав
про наблюдение Аркадичу, ковырявшемуся в своих железках, мы начали
рассуждать на тему, как бы извлечь рыбу из подо льда. Делать лунку -
бесполезно, уплывет сразу, гарпунить тоже никак, лед сантиметров 7-8 не
пробить с первого удара, а со второго уплывет. Услышав про налимов, мой
шеф призадумался, потом приказал заправить «Дружбу», выдал каждому по
кувалде, и мы вшестером пошли к реке. Студенты отпускали едкие шуточки
насчет наших «снастей», я впрочем тоже иллюзий не питал особых. Над
омутом стояли красавцы-налимы, штук восемь, каждый размером с доброе
полено. Аркадьевич, проведя рекогносцировку, изрек: «Практиканты!
Сегодня вам предоставляется возможность проверить полученные знания».
Потом он под наши недоуменные взгляды снял штаны, и голой задницей не
делая резких движений сел прямо над рыбиной на лед. Посидев с минуту, он
встал, и приказал: «Делайте тоже самое, только покучнее, друг к другу, и
сидите пока я не приду», Подтаявший лед после ягодичного контакта был
прозрачен как воздух Домбая. На рыбине можно было разглядеть мельчайшие
детали. Только непререкаемый авторитет и личный пример Гуру не позволил
усомниться в необходимости садиться голой жопой на лед. Выбрали каждый
себе по налиму, и выпучив глаза и скукожив мошонки мы уселись. Тем
временем Аркадьевич ушел метров на сорок вниз по течению, начал пилить
майну в виде полосы длиной метров 10, и шириной с метр. Потом
повыкидывав из воды лед, пришел к нам. Не знаю как другие, а я к тому
времени уже сказал «прости-прощай» своей простате. Встали, одели портки
ждем что дальше будет.
Скептически оглядев результаты, Дурнев известил: «Теперь, по команде,
синхронно, бьем кувалдой по льду, строго в районе рыбьей головы».
Врезали! Лед пошел лучистыми трещинами, но никто не провалился. Опа!
«мой» налим, лениво перевернувшись кверху брюхом не спеша двинулся вниз
по течению, я за ним. В проруби мы выхватили четырех штук, один мимо
прошел подо льдом. Рыба была живая и прыгала. А уж мы то прыгали как!
Пряча в бороде улыбку за нами наблюдал Александр Аркадьевич.
- Теперь поняли, как можно применить сейсмические знания? »
- Поняли-поняли! Только зачем жопу-то морозить, можно и ладонями?
- А это чтоб налим замер от удивления!
Вся партия потом над нами ржала. А на следующий день мы изперфорировали
весь лед в округе, аж ходить опасно стало.
полевой партии Интинской геофизической экспедиции. Был пристроен туда
помбуром по блату отцом, в «корочках» оформленных задним числом
отображена специальность «Помощник машиниста установки роторного бурения
2го разряда». Прилетел «в поле» когда сезон еще не начался, это был
октябрь, первые морозы, в прибрежной полосе сковавшие реку Ижму,
пессимистично описанную Солженицыным в «Архипелаге». Одним бортом со
мной прибыли на практику студенты-геофизики Ухтинского индустриального
института. В партии царил подготовительный период, и ИТР еще нежились в
отпусках. Студенты должны были практиковаться на сейсмостанции Прогресс
2м, ну а пока они паяли провода «косы» и по вечерам пели дурными
голосами в балке под гитару.
Моим наставником был, ныне уже почивший, бурильщик Александр Аркадьевич
Дурнев, незауряднейший специалист по алкоголизму и сейсморазведке. Ну а
меня понятно прозвали «помдур». Как-то в выходной, мы со студентами
собирали плавник по берегу на дрова, и увидели, что под полупрозрачным
льдом, стоят неподвижно рыбины, как позже выяснилось налимы. Рассказав
про наблюдение Аркадичу, ковырявшемуся в своих железках, мы начали
рассуждать на тему, как бы извлечь рыбу из подо льда. Делать лунку -
бесполезно, уплывет сразу, гарпунить тоже никак, лед сантиметров 7-8 не
пробить с первого удара, а со второго уплывет. Услышав про налимов, мой
шеф призадумался, потом приказал заправить «Дружбу», выдал каждому по
кувалде, и мы вшестером пошли к реке. Студенты отпускали едкие шуточки
насчет наших «снастей», я впрочем тоже иллюзий не питал особых. Над
омутом стояли красавцы-налимы, штук восемь, каждый размером с доброе
полено. Аркадьевич, проведя рекогносцировку, изрек: «Практиканты!
Сегодня вам предоставляется возможность проверить полученные знания».
Потом он под наши недоуменные взгляды снял штаны, и голой задницей не
делая резких движений сел прямо над рыбиной на лед. Посидев с минуту, он
встал, и приказал: «Делайте тоже самое, только покучнее, друг к другу, и
сидите пока я не приду», Подтаявший лед после ягодичного контакта был
прозрачен как воздух Домбая. На рыбине можно было разглядеть мельчайшие
детали. Только непререкаемый авторитет и личный пример Гуру не позволил
усомниться в необходимости садиться голой жопой на лед. Выбрали каждый
себе по налиму, и выпучив глаза и скукожив мошонки мы уселись. Тем
временем Аркадьевич ушел метров на сорок вниз по течению, начал пилить
майну в виде полосы длиной метров 10, и шириной с метр. Потом
повыкидывав из воды лед, пришел к нам. Не знаю как другие, а я к тому
времени уже сказал «прости-прощай» своей простате. Встали, одели портки
ждем что дальше будет.
Скептически оглядев результаты, Дурнев известил: «Теперь, по команде,
синхронно, бьем кувалдой по льду, строго в районе рыбьей головы».
Врезали! Лед пошел лучистыми трещинами, но никто не провалился. Опа!
«мой» налим, лениво перевернувшись кверху брюхом не спеша двинулся вниз
по течению, я за ним. В проруби мы выхватили четырех штук, один мимо
прошел подо льдом. Рыба была живая и прыгала. А уж мы то прыгали как!
Пряча в бороде улыбку за нами наблюдал Александр Аркадьевич.
- Теперь поняли, как можно применить сейсмические знания? »
- Поняли-поняли! Только зачем жопу-то морозить, можно и ладонями?
- А это чтоб налим замер от удивления!
Вся партия потом над нами ржала. А на следующий день мы изперфорировали
весь лед в округе, аж ходить опасно стало.